JК
Подземная Москва :: Алексеев Глеб Васильевич
Страница: 102 из 117Я дал ей слово, что вы получите ваш гонорар только после свадьбы на этой обма… э-э-э… этой бедной женщине.
«Негодяй» молча, словно подрезанный стебелек, свалился в обмороке. Есть вещи, под которыми безмолвно падают даже слоны.
Полчаса спустя миллиардер и «негодяй» шли по улице. Они молча дошли до Театральной площади, постояли у цветочных портретов. Главич задумчиво поковырял палкой газон, потом сказал:
— Я должен побывать у посла. В четыре я буду дома, в «Гранд-Отеле Савьелово». Вы мне сообщите туда,о своем решении. В пять я назначил прийти этой бедной женщине… До свидания, мой опрометчивый друг.
Он пошел по тропе, тяжело опираясь на палку. «Негодяй» посмотрел ему вслед с плохо скрываемой ненавистью.
— В четыре… Ну-ну… Извозчик!., на Бутырки!..
— Кэтт! Вы здесь? Мое сердце предчувствовало, что вы здесь. Едва этот далматинский мастодонт сообщил мне, что он остановился в «Гранд-Отеле Савьелово», я опрометью бросился сюда! Кэтт, соберите все ваше мужество и выслушайте меня спокойно…
Кэтт полулежала на канапе, также после двенадцати перетащенном Васькой сюда из номера небритых кавказцев. На ней был халатик, от нечего делать она чистила ноготки и размышляла о горькой своей судьбе. Семнадцатилетней девушкой на берегу моря, купаясь в трико телесного цвета, простенькая, как стебелек одуванчика, веселая, хохотушка, она прикрывала глаза ладонью, когда по горизонтам тянулись паруса и черные дымы кораблей. Дочери рыбаков ждут паруса своей ждзни с горизонтов.
«Негодяй» молча, словно подрезанный стебелек, свалился в обмороке. Есть вещи, под которыми безмолвно падают даже слоны.
Полчаса спустя миллиардер и «негодяй» шли по улице. Они молча дошли до Театральной площади, постояли у цветочных портретов. Главич задумчиво поковырял палкой газон, потом сказал:
— Я должен побывать у посла. В четыре я буду дома, в «Гранд-Отеле Савьелово». Вы мне сообщите туда,о своем решении. В пять я назначил прийти этой бедной женщине… До свидания, мой опрометчивый друг.
Он пошел по тропе, тяжело опираясь на палку. «Негодяй» посмотрел ему вслед с плохо скрываемой ненавистью.
— В четыре… Ну-ну… Извозчик!., на Бутырки!..
— Кэтт! Вы здесь? Мое сердце предчувствовало, что вы здесь. Едва этот далматинский мастодонт сообщил мне, что он остановился в «Гранд-Отеле Савьелово», я опрометью бросился сюда! Кэтт, соберите все ваше мужество и выслушайте меня спокойно…
Кэтт полулежала на канапе, также после двенадцати перетащенном Васькой сюда из номера небритых кавказцев. На ней был халатик, от нечего делать она чистила ноготки и размышляла о горькой своей судьбе. Семнадцатилетней девушкой на берегу моря, купаясь в трико телесного цвета, простенькая, как стебелек одуванчика, веселая, хохотушка, она прикрывала глаза ладонью, когда по горизонтам тянулись паруса и черные дымы кораблей. Дочери рыбаков ждут паруса своей ждзни с горизонтов.