Подземная Москва   ::   Алексеев Глеб Васильевич

Если же и этот способ вам теперь не под силу — плюньте впоследний раз в пломбир и прикажите его вынести.

С совершенным почтением

Теодор Басофффф…"

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

ВЕДЬ ПУЛИ ЛЬЕШЬ! НЕ ДАШЬ!

Миллиардер ввернулся в пятом часу пешком. В трамвай он сесть не смог по тучности своего сложения, ехать на извозчике второй раз за один день не рискнул, а автомобиля не мог разыскать. У посланника он отказался завтракать: после чая его слегка мутило, пиво же, которое он рискнул выпить по пути в пивной, заев его ради любопытства моченым горохом и воблой, окончательно перевернуло его кишки. У него болела голова. Он думал, что, как только придет, попросит Кэтт послать за коньяком и свежими сливками. Посланник, конечно, был дипломатом, он говорил много, но не сказал ничего, а раз, внезапно обернувшись, Главич поймал его иронический взгляд, сверливший ему спину.

Васька приветливо махнул салфеткой и растворил двери с величайшим почтением.

— П-жаллт-ссс!..

Он тут же обмахнул салфеткой пыль со стола и с ботинок миллиардера.

— Самоварчик прикажете-с?.. М-мигом! — сорвался он, не ожидая ответа.

— П-с-т! — слабо свистнул миллиардер. — Где дама?

— Ушли-с с господином другим иностранцем… Велели передать, что будут к восьми-с.

— Хорошо. Никакого самовара не нужно. Я лягу отдохнуть. Никого не принимать. В семь с половиной разбудите.

— Слушаю-с!

— Можете идти.

Васька волчком выкатился из комнаты.