Подземная Москва   ::   Алексеев Глеб Васильевич

Времени было немного, экспедиция не могла терять его на детальное обследование ответвлений и новых ходов, если бы даже они и таили еще большие возможности и загадки русского прошлого. Спуститься в левую дыру вызвались товарищ Боб и Кухаренко, с тем чтобы подвигаться вперед только полчаса и по часам вернуться обратно к соединению двух ходов, которые Мамочкин тут же окрестил «мышиным лазом».

— Идем, товарищ! — позвал Боб.

Кухаренко полез в затылок, с сомнением покачал головой, но вдруг отчаянно махнул рукой и провалился в дыру.

— Яма! — глухо закричал он оттуда.

— Иду, — отвечал ему Боб, спрыгивая следом.

Их голоса еще бубнили минуты три, потом в погребе стихло. Экспедиция отправилась дальше. Ход понижался теперь в глубину, на полу проступила сырость, в одном месте археолог нагнулся к светящемуся, блеснувшему в световых пятнах серебром, предмету. Было похоже, словно из-под земли, в отверстие износившегося камня, проглядывала светлая серебряная жила.

— Дротов! — позвал археолог. — Смотрите, что это?

Тот согнулся, уронил фонарик на блестящий предмет.

— Уголь, Павел Петрович, антрацит…

— Откуда же он здесь?

— Может, пласт? Копнуть бы…

— Нет, пласта здесь быть не может… Но как этот кусок мог сюда попасть? Довольно любопытная находка, а? Москва — на залежах каменного угля.

— Где мы теперь находимся? — сипло спросил Сиволобчик.

— Я думаю, мы теперь подходим к Собакиной башне или где-нибудь между Собакиной и Никольской.