Полесские робинзоны   ::   Янка Мавр

Виктор только рукой махнул:

— Где там! Если б так, уже была бы хоть маленькая искра или дымок. А тут только нагрелось — и все.

— Но в книгах пишут…

— Пусть бы сам попробовал тот, кто пишет! — перебил Виктор и тяжело вздохнул.

Он стоял, опустив руки, будто только что вылез из воды. Мирон никогда не видел приятеля таким, как сейчас: это был не жизнерадостный юноша, а взрослый мужчина с суровым лицом и глубокими складками на лбу. Виктор что-то обдумывал. Затем твердыми шагами подошел к зайцу, поднял его и начал рассматривать, раздвигая в некоторых местах шерсть.

— Что ты собираешься делать? — с невольным страхом спросил Мирон, догадываясь, в чем дело.

— То, что сделал бы на нашем месте каждый разумный человек, — спокойно ответил Виктор и, набравшись духу, словно собирался броситься в прорубь, запустил зубы зайцу в спину…

Нужно отметить, что в данном случае «геройство» Виктора было не в том, чтобы отважиться попробовать сырого мяса, а в том, что он одними зубами, сквозь шерсть и кожу, добрался до этого мяса. Что там ни говори, операция и нелегкая, и далеко не приятная.

— Ну, как? — затаив дыхание, спросил Мирон, когда Виктор, наконец, откусил и проглотил кусок мяса.

— Попробуй, — ответил тот и протянул ему зайца. Мирон нерешительно взял, повертел его, нацелился было укусить, но снова опустил.

— Нет, — прошептал он, — не могу. Пока не умираю — подожду.

Виктор усмехнулся:

— Не скажу, чтобы было очень вкусно.