JК
Последнее волшебство :: Стюарт Мэри
Страница: 47 из 620Я ведь почти не знал его как отца, зато я всю жизнь знал о нем как о короле, и притом могучем. Подданные будут его оплакивать, и я как один из них – тоже.
– В твоих руках теперь их защита, как прежде была в его руках.
В наступившем молчании они смерили друг друга взглядом. Королева ростом чуть-чуть превосходила сына. Она, наверно, тоже заметила это, потому что сразу же пригласила его жестом занять кресло, где недавно сидел я, и сама тоже расположилась на вышитых подушках. Подбежал паж с вином, и все в зале зашуршали платьем, переводя дух. Королева заговорила о завтрашней церемонии; он отвечал ей уже свободнее, и скоро они разговаривали почти непринужденно. Но все-таки за этой придворной беседой чувствовался такой накал невысказанных чувств, самый воздух между ними был так полон напряжения, что, занятые друг другом, они совсем забыли обо мне, и я стоял словно слуга наготове у накрытого стола. Я взглянул на слуг, на фрейлин королевы: все глаза были устремлены на Артура. Мужчины смотрели с любопытством, кое-кто и со страхом (слухи уже достигли их ушей), у женщин к любопытству добавлялось еще что-то, а две юные фрейлины застыли, пламенея, как околдованные.
В дверях нерешительно переминался с ноги на ногу распорядитель двора. Встретившись со мною взглядом, он вопросительно поднял брови. Я кивнул. Тогда он приблизился к королеве и что-то прошептал ей, склонясь к ее уху, а она с облегчением кивнула и поднялась с кресла. Король тоже встал.
– В твоих руках теперь их защита, как прежде была в его руках.
В наступившем молчании они смерили друг друга взглядом. Королева ростом чуть-чуть превосходила сына. Она, наверно, тоже заметила это, потому что сразу же пригласила его жестом занять кресло, где недавно сидел я, и сама тоже расположилась на вышитых подушках. Подбежал паж с вином, и все в зале зашуршали платьем, переводя дух. Королева заговорила о завтрашней церемонии; он отвечал ей уже свободнее, и скоро они разговаривали почти непринужденно. Но все-таки за этой придворной беседой чувствовался такой накал невысказанных чувств, самый воздух между ними был так полон напряжения, что, занятые друг другом, они совсем забыли обо мне, и я стоял словно слуга наготове у накрытого стола. Я взглянул на слуг, на фрейлин королевы: все глаза были устремлены на Артура. Мужчины смотрели с любопытством, кое-кто и со страхом (слухи уже достигли их ушей), у женщин к любопытству добавлялось еще что-то, а две юные фрейлины застыли, пламенея, как околдованные.
В дверях нерешительно переминался с ноги на ногу распорядитель двора. Встретившись со мною взглядом, он вопросительно поднял брови. Я кивнул. Тогда он приблизился к королеве и что-то прошептал ей, склонясь к ее уху, а она с облегчением кивнула и поднялась с кресла. Король тоже встал.