Последнее волшебство   ::   Стюарт Мэри

А у старшего, обросшего косматой, бурой с проседью бородой, позади седла болталась внушительная колючая палица. Лошади под всеми троими были неказистой, приземистой местной породы – вороная, буланая и соловая, – неухоженные и заляпанные грязью, но сытые и выносливые. И не нужен был прорицатель, чтобы понять, насколько встреча с ними чревата опасностью.

У самой воды они натянули поводья и, остановившись, принялись меня разглядывать. А я, не сходя с места, глядел на них. За поясом у меня торчал нож, но меч мой лежал у сосны рядом с седлом. Да и лошадь была расседлана и привязана, так что о бое с ними не могло быть и речи. Сказать правду, я и теперь не испытывал особой тревоги: не далеко ушли времена, когда ни один, даже самый отъявленный, разбойник на большой дороге не осмелился бы пальцем тронуть Мерлина; и прежняя уверенность в себе еще не совсем покинула меня.

Они многозначительно переглянулись. Итак, опасность. Главарь, тот, что с косматой сивой бородой и на вороной лошади, шагом съехал прямо в реку, так что вода завихрилась вокруг копыт, и проговорил с ухмылкой, обращаясь к товарищам:

– Смотрите-ка, какой храбрец загораживает нам брод! А может, ты – Гермес, бог путников, и явился пожелать нам счастливого пути? Вот уж не подумал бы, что он такой из себя! – И раскатился хохотом, который подхватили остальные.

Я отошел к обочине дороги.

– Боюсь, что не могу похвастаться талантами Гермеса, джентльмены. И дорогу вам преграждать я не намеревался.