Потерянная родина   ::   Лацис Вилис Тенисович

 — Если не будете говорить добром, мы вам поможем развязать языки.

Пленников били, драли за волосы и пинали ногами, но они по-прежнему молчали. Ни одного стона не вырвалось даже из груди мальчиков. В тот момент, когда их взяли в плен, они уже примирились с мыслью о скорой, неизбежной смерти, и никакие сомнения больше не терзали их простые, ясные сердца. Тогда Спенсер собственноручно застрелил обоих мальчиков. Глубокая скорбь и покорность перед неотвратимым — вот все, что захватчики прочли на лицах отца и матери. Они не причитали, не бросались на землю к трупам своих детей, лголько выше вздымалась от волнения их грудь и пальцы рук сжимались в кулаки. И это все.

«Что это такое — большая сила или тупая бесчувственность? — думал Спенсер, которого все больше разъяряло спокойствие островитян. — Может быть, это всего только ограниченность животного, неспособность понять ужас происходящего?» Он велел переводчику еще раз испробовать свое красноречие, еще раз принимался бить и пинать свои жертвы, но они продолжали хранить молчание.

— Вот вам «языки»! — с издевкой сказал Спенсер Элиоту, который тоже вышел на берег и с живейшим интересом наблюдал экзекуцию. — На что годна вся ваша хваленая дипломатия?

Элиот пожал плечами и отошел в сторону.

Убедившись, что от пленников все равно ничего не добиться, Спенсер приказал повесить их на двух кокосовых пальмах на берегу лагуны — на открытом месте, хорошо видном с гор в глубине острова. Вероятно, много глаз в ту минуту смотрели на это место нз тем*