Приключения Питера Джойса   ::   Ярмагаев Емельян

— Пусть она лучше сюда не таскается, чар не напускает: у меня овца заболела.

— Так скажи мистрис Гэмидж, она посмотрит овцу.

— Бабка твоя сама… — начала, а в голосе слезы.

— Что? — говорю. — Посмей только сказать про нее хоть слово!

Она смолкла. Вижу — у нее на кончике языка вопрос.

— Генри нет — он на корабле: агент уговаривает его уехать в Бостон.

Это я неправду сказал. Уговаривал он не Генри, а мисс Алису: в Бостоне, мол, они займут с братом приличествующее им положение. Генри нельзя было оттащить от реки. Он и сна лишился из-за Утта-Уны. Если б не религия, честное слово, он бы на ней женился. Да и не столько религия, сколько старшины: они не посмотрят, что он древнего рода. Брак с язычницей пахнет костром. Но дурочке Люси это невдомек. Она во всем видела одно: чары Утта-Уны. Околдовала, мол, ее милого. А какой он ей милый, Генри Лайнфорт: два слова как-то в шутку бросил, и все,

— Вот что, перестань слезы точить, — сказал я ей. — Иди с миром, а то мне неприлично быть с тобой вдвоем, еще покаяние наложат.

Она и пошла. Не знал я, когда глядел ей вслед, какая это сила — девичья страсть и какую бурю может поднять одна девчонка в целом поселке. Но все ото было еще впереди.

Странная вещь, удивительное дело! До восемнадцати лет прожил я на голом камне южного берега Англии. Что я видел? Ветлы, ивы, кустарник. Лес только на блюде моем красовался.