Приключения Питера Джойса   ::   Ярмагаев Емельян

Иные из утесов напоминали странные, порой чудовищные скульптуры: всадника на лошади, женскую голову с высокой прической, оскаленную кошачью морду — и вид их обострял чувство настороженности, с каким мы совершали этот путь.

Я рассматривал гребцов. Это были юноши примерно одного возраста, с кожей темно-коричневого, а вовсе не красного цвета, как почему-то думали в Европе. Парни были худые, с торчащими лопатками, длиннорукие, с глазами китайских божков, статуэтки которых я видел в Соулбридже. Быстрые зрачки перебегали с предмета на предмет, но лица под фантастической раскраской оставались совершенно неподвижны, точно замкнуты на невидимые запоры.

Тот, кто был постарше, по временам издавал гортанные возгласы — команды, которые немедленно исполнялись. Он был моих лет, но пониже и поплоше, в драке я бы одолел его одной левой. Парень тоже как будто примеривался ко мне и, коснувшись мышц моего предплечья, одобрительно выдохнул: «Хух!». На его груди была черно-синяя татуировка — тотем, изображающий плеть с клубнями земляного ореха. Его так и звали: Земляной Орех. Ужас как хотелось потолковать с этим Орехом! Но Питер велел блюсти строгое достоинство, потому что индейцы, говорил он, презирают суетливую поспешность в завязывании знакомств.

Сам он сидел в соседней лодке прямой, как жердь, и столь же разговорчивый. Зато его гребцы почему-то вели себя совершенно не по тому образцу: то хихикнут, то плечом друг друга подденут, то словечком перекинутся.