JК
Приключения в стране тигров :: Буссенар Луи Анри
Страница: 118 из 127 — «Голубая Антилопа» отплывает в неизвестном направлении.
Когда, как помнит читатель, парижанина привезли в Мандалай, он не впал в уныние. Фрике видел Андре, перекинулся с ним несколькими фразами и с тех пор пребывал в уверенности, что его непременно выручат.
С министром юноша держал себя более чем свободно и на ломаном английском языке расписал ему мощь артиллерии и храбрость матросов корабля, которым командует его друг. Это произвело сильное впечатление на сановника, сидевшего в гауде один на один с арестованным иностранцем и чувствовавшего себя неважно под его холодным пронзительным взглядом. Министр охотно отпустил бы пленника, если бы не тот роковой выстрел. Слушая «страшные» рассказы самоуверенного француза, вельможный азиат сопел, потел и все больше пугался.
Зато Фрике добился многого. К нему относились как к знатному лицу, обвиняемому в государственном преступлении и подлежащему суду самого монарха. Правда, оружие у него отобрали, но все это проделали с поклонами и всевозможными любезностями. И в цепи не заковали, не связали. Кормили хорошо, спать было мягко, сидеть в гауде удобно.
— Я, — рассуждал непокорный парижанин, — похож на человека, летящего вниз с шестого этажа и рассуждающего: «А подышать свежим воздухом, право, не так уж и дурно».
В пути до Мандалая молодой человек был невозмутим. После высадки на берег ему подвели коня, он легко вскочил в седло и поехал рядом с министром, под конвоем всадников.
Когда, как помнит читатель, парижанина привезли в Мандалай, он не впал в уныние. Фрике видел Андре, перекинулся с ним несколькими фразами и с тех пор пребывал в уверенности, что его непременно выручат.
С министром юноша держал себя более чем свободно и на ломаном английском языке расписал ему мощь артиллерии и храбрость матросов корабля, которым командует его друг. Это произвело сильное впечатление на сановника, сидевшего в гауде один на один с арестованным иностранцем и чувствовавшего себя неважно под его холодным пронзительным взглядом. Министр охотно отпустил бы пленника, если бы не тот роковой выстрел. Слушая «страшные» рассказы самоуверенного француза, вельможный азиат сопел, потел и все больше пугался.
Зато Фрике добился многого. К нему относились как к знатному лицу, обвиняемому в государственном преступлении и подлежащему суду самого монарха. Правда, оружие у него отобрали, но все это проделали с поклонами и всевозможными любезностями. И в цепи не заковали, не связали. Кормили хорошо, спать было мягко, сидеть в гауде удобно.
— Я, — рассуждал непокорный парижанин, — похож на человека, летящего вниз с шестого этажа и рассуждающего: «А подышать свежим воздухом, право, не так уж и дурно».
В пути до Мандалая молодой человек был невозмутим. После высадки на берег ему подвели коня, он легко вскочил в седло и поехал рядом с министром, под конвоем всадников.