JК
Принцесса из рода Борджиа :: Зевако Мишель
Страница: 304 из 733Вы знали и любили Виолетту, и эта женщина наверняка знает и ненавидит вас! Бегите, если есть время, бегите из Парижа, бегите из Франции, бегите из любой страны, где она может появиться; у нее везде шпионы, она все знает, все видит.
— Но вы сами! — воскликнул Пардальян, который не мог сдержать дрожи.
— Я другое дело! — ответил Фарнезе. — Я — приговоренный, который идет навстречу своей судьбе. Я поклялся, что Фауста умрет. И если Фаусте суждено умереть от руки человека, этим человеком должен быть я!
— Значит, женщина, которая убила Виолетту, это…
— Ее имя Фауста!
— Ах так! — воскликнул Пардальян. — Я вижу, мои подозрения были не напрасны! Что ж, Фауста, дочь дьявола, ты вмешиваешься не только в королевские дела, ты замешана в убийстве невинной девушки… Черт побери! Ты поплатишься за это!
Фарнезе тем временем приблизился к Леоноре. Но теперь, когда она надела красную маску, ее очарование исчезло. Перед ним была не Леонора де Монтегю, а цыганка Саизума. Он протянул к ней руки и тихо произнес:
— Леонора, я все еще люблю тебя! Леонора, прокляни меня, но бежим вместе. Я отогрею твое сердце, я разбужу твою душу.
Саизума засмеялась тем ужасным смехом, который уже раньше несколько остудил пыл Фарнезе.
— Мое сердце! — сказала она. — Разве вы не знаете, что оно осталось там, в соборе, и епископ растоптал его…
— Идем! — прогремел кардинал. — Я хочу, чтобы ты пошла со мной!
Безумие придало цыганке силы, она освободилась от объятий Фарнезе и пронзительно закричала:
— Жан де Кервилье! Это ты зовешь меня?
Кардинал отшатнулся, на лбу его блестели капли пота, волосы растрепались.
— Но вы сами! — воскликнул Пардальян, который не мог сдержать дрожи.
— Я другое дело! — ответил Фарнезе. — Я — приговоренный, который идет навстречу своей судьбе. Я поклялся, что Фауста умрет. И если Фаусте суждено умереть от руки человека, этим человеком должен быть я!
— Значит, женщина, которая убила Виолетту, это…
— Ее имя Фауста!
— Ах так! — воскликнул Пардальян. — Я вижу, мои подозрения были не напрасны! Что ж, Фауста, дочь дьявола, ты вмешиваешься не только в королевские дела, ты замешана в убийстве невинной девушки… Черт побери! Ты поплатишься за это!
Фарнезе тем временем приблизился к Леоноре. Но теперь, когда она надела красную маску, ее очарование исчезло. Перед ним была не Леонора де Монтегю, а цыганка Саизума. Он протянул к ней руки и тихо произнес:
— Леонора, я все еще люблю тебя! Леонора, прокляни меня, но бежим вместе. Я отогрею твое сердце, я разбужу твою душу.
Саизума засмеялась тем ужасным смехом, который уже раньше несколько остудил пыл Фарнезе.
— Мое сердце! — сказала она. — Разве вы не знаете, что оно осталось там, в соборе, и епископ растоптал его…
— Идем! — прогремел кардинал. — Я хочу, чтобы ты пошла со мной!
Безумие придало цыганке силы, она освободилась от объятий Фарнезе и пронзительно закричала:
— Жан де Кервилье! Это ты зовешь меня?
Кардинал отшатнулся, на лбу его блестели капли пота, волосы растрепались.