Принцесса из рода Борджиа   ::   Зевако Мишель

— Эти узницы должны быть отданы на суд народу?

— Завтра утром, сударыня… Сказано — сделано, уж мы-то держим свое слово. Народ хочет повесить и сжечь этих девиц, и так оно и будет!

Бюсси-Леклерк выпрямился во весь рост, надеясь таким образом внушить страх, раз уж быть галантным у него не вышло.

— Одна из девиц Фурко будет повешена и сожжена, — сказала Фауста, — что же касается другой, вы ее освободите.

— О! Это невозможно, сударыня, — воскликнул Бюсси-Леклерк, едва не подпрыгнув от изумления. — Я обещал отдать народу двух еретичек на сожжение, и парижане их получат. Никогда Бюсси-Леклерк не изменял своему слову.

— Вы сдержите слово, господин Леклерк. Как зовут приговоренных? И какого они возраста?

— Старшей, Мадлен, лет двадцать; младшей, Жанне, около шестнадцати.

— Вот эту вы и отпустите… Мадлен будет отдана народу. А Жанна — помилована.

— Но если одна из приговоренных будет помилована, как же я смогу отдать народу двух еретичек?..

— Не волнуйтесь. Главное, что Жанне Фурко даруется свобода.

— Но кто дарует ей свободу?

— Я.

— Вы, сударыня?! — воскликнул Бюсси-Леклерк, удивленный властным тоном незнакомки. — Но кто вы?.. Вы вошли сюда, потому что подали сигнал, известный только приближенным монсеньора. Но это не является достаточной причиной…

— Прочтите это! — прервала его Фауста, протягивая бумагу. Бюсси-Леклерк послушно взял ее, поднес к свече и стал читать.