JК
Принцесса из рода Борджиа :: Зевако Мишель
Страница: 423 из 733Уедем! Клод, сраженный горем, рыдает где-нибудь, если только он еще не умер… Ах, если бы он умер! Лучшего и желать нельзя!»
И он отрывисто расхохотался.
Он добрался до аббатства и для быстроты пролез через пролом в изгороди. Тут он остановился, белый как мел. Этот негодяй трепетал при мысли, что вновь увидит своего ребенка.
— Надо отдохнуть немного, — пробурчал он, словно извиняясь за собственную слабость. — Если я предстану перед ней в таком виде, она, пожалуй, напугается.
Наконец он направился к домику и внезапно заметил, что калитка открыта. Бельгодер насупил брови, но сразу же все понял: «Это я сам оставил ее открытой нынче ночью…»
Однако он бросился бежать и, оказавшись за оградой, чертыхнулся: дверь домика тоже была распахнута настежь.
— Что это значит?
Одним прыжком он оказался в доме, и рычание вырвалось у него из груди. Он увидел третью растворенную дверь, которая вела в комнату, служившую темницей Жанне Фурко… его дочери!
— Стелла! — проревел он, забыв, что, даже если бы его дочь была здесь, она бы не отозвалась на это имя, поскольку не знала его.
Он бросился в комнату, которую совсем недавно покинула Виолетта. Она была пуста…
— Стелла! Стелла! — стонал он. — Это я! Твой отец! Не бойся! Где ты?
Он бросился бежать сломя голову, как безумный, окликая, рыдая, перемежая нежные призывы ужасными ругательствами.
И он отрывисто расхохотался.
Он добрался до аббатства и для быстроты пролез через пролом в изгороди. Тут он остановился, белый как мел. Этот негодяй трепетал при мысли, что вновь увидит своего ребенка.
— Надо отдохнуть немного, — пробурчал он, словно извиняясь за собственную слабость. — Если я предстану перед ней в таком виде, она, пожалуй, напугается.
Наконец он направился к домику и внезапно заметил, что калитка открыта. Бельгодер насупил брови, но сразу же все понял: «Это я сам оставил ее открытой нынче ночью…»
Однако он бросился бежать и, оказавшись за оградой, чертыхнулся: дверь домика тоже была распахнута настежь.
— Что это значит?
Одним прыжком он оказался в доме, и рычание вырвалось у него из груди. Он увидел третью растворенную дверь, которая вела в комнату, служившую темницей Жанне Фурко… его дочери!
— Стелла! — проревел он, забыв, что, даже если бы его дочь была здесь, она бы не отозвалась на это имя, поскольку не знала его.
Он бросился в комнату, которую совсем недавно покинула Виолетта. Она была пуста…
— Стелла! Стелла! — стонал он. — Это я! Твой отец! Не бойся! Где ты?
Он бросился бежать сломя голову, как безумный, окликая, рыдая, перемежая нежные призывы ужасными ругательствами.