Принцесса из рода Борджиа   ::   Зевако Мишель

Вспомнив слова Пардальяна, Гиз вздрогнул и задумчиво поднял свое суровое лицо к небу, словно спрашивая, настал ли час для новой бойни, новых жертв.

— Да здравствует Святой Генрих! Да здравствует опора Церкви!

— Месса! Месса! Да здравствует король мессы!

— Смерть Ироду! Смерть Наварре! Смерть безбожникам! Да здравствует Лотарингия!

— Так желает Господь! Так желает Господь!

И в эту же секунду Генриха де Гиза сняли с седла и подняли на плечи. Вдали раздались выстрелы аркебуз. Стреляли по домам, казавшимся подозрительными. Люди смотрели друг на друга безумными глазами, полными ненависти, и плохо приходилось тому, кто не носил на шее четок. В мгновение ока такого безумца — неважно, католика ли, нет ли — сбивали с ног и вспарывали ему живот.

Около тридцати убитых осталось на пути Гиза. Герцог находился в своей стихии. Возлежа на плечах толпы, светясь от счастья, он дарил улыбки женщинам и, приподнимая шляпу, кричал:

— Да, друзья мои, так желает Господь!

Вот каким образом Меченый добрался до своего дворца.

Наступал вечер. В Париже продолжали бушевать возбужденные толпы. Поползли слухи. В каждом квартале собирались лигисты, капитаны в спешке надевали кирасы, и по рукам ходили списки возможных жертв…

Гиз велел крепко запереть двери дома. Не то чтобы он боялся надвигавшейся бури.