Принцесса из рода Борджиа   ::   Зевако Мишель

Тем временем в остальных комнатах дворца слышался шепот и звяканье шпор. Париж жаждал смерти и крови, а в самом сердце Ситэ, как паук, плетущий свою липкую паутину, находилась неутомимая Фауста, которой удавалось даже на расстоянии вдохновлять самых разных людей. Поприсутствуем же на этом семейном совете, благодаря которому произошло позже столько событий, приведших в конце концов к катастрофе.

Герцогиня Немурская села в большое кресло своего старшего сына. Она оказалась спиной к окну и лицом к огромному портрету Франсуа де Гиза, который двумя руками в железных перчатках опирался на крестообразную рукоять меча и смотрел, мнилось, прямо в глаза жене.

Генрих де Гиз находился напротив старой герцогини. Справа от него сидел, положив ногу на ногу, кардинал де Гиз. Внешне спокойный, он играл рукоятью своего кинжала. Слева расположился герцог Майеннский. Не найдя для себя достаточно широкого кресла, он сдвинул два стула. И, наконец, чуть позади матери восседала Мария де Монпансье. Она улыбалась и вертела в руках золотые ножницы, которые всегда висели на цепочке у нее на поясе. Это, были знаменитые ножницы, ибо с их помощью она намеревалась постричь в монахи Генриха III.

Кардинал де Гиз заговорил первым:

— От той, кто направляет нас, я получил приказ ждать в Соборе Парижской Богоматери брата Генриха. Я все приготовил для церемонии коронации. Со мной были шесть кардиналов и двенадцать епископов, привезенных Ее Святейшеством Фаустой.