JК
Принцесса из рода Борджиа :: Зевако Мишель
Страница: 7 из 733Все матери, находящиеся на Гревской площади, вздрагивают от изумления… Ведь эти крики… Ах! Это не предсмертные стоны, это стоны страшного и святого страдания!
Эта женщина, которая сейчас должна умереть, здесь, под болтающейся веревкой, корчится в родовых муках.
Палач отшатывается. Судебный врач бросается вперед, опускается на колени, а над площадью вздымается шквал голосов. И когда врач наконец поднимается, люди, стоящие вокруг бесчувственной Леоноры, видят крошечное существо, которое кричит, плачет и тянет свои ручонки, как будто говоря этой громадной толпе: «Я не виноват! Позвольте мне жить!»
— Девочка! Это девочка! — восклицает какая-то женщина.
Люди вокруг стоят, затаив дыхание. Потом внезапно жалость словно выходит из берегов, взрывается и шумит, как река в половодье, Буря волнения захлестывает площадь. Слышны мольбы, угрозы, слова сострадания к матери.
Главный судья сомневается… затем, побежденный бесконечным сочувствием народа, отдает приказ сохранить осужденной жизнь. В толпе раздаются радостные возгласы, мужчины плачут, незнакомые женщины обнимаются. Бесчувственную Леонору уносят на руках, а дитя…
А дитя остается? Осужденная не имеет права воспитывать свою дочь в тюрьме. Невинное создание отдано на милость публики. В течение часа девочка останется лежать там, где родилась: под виселицей.
Эта женщина, которая сейчас должна умереть, здесь, под болтающейся веревкой, корчится в родовых муках.
Палач отшатывается. Судебный врач бросается вперед, опускается на колени, а над площадью вздымается шквал голосов. И когда врач наконец поднимается, люди, стоящие вокруг бесчувственной Леоноры, видят крошечное существо, которое кричит, плачет и тянет свои ручонки, как будто говоря этой громадной толпе: «Я не виноват! Позвольте мне жить!»
— Девочка! Это девочка! — восклицает какая-то женщина.
Люди вокруг стоят, затаив дыхание. Потом внезапно жалость словно выходит из берегов, взрывается и шумит, как река в половодье, Буря волнения захлестывает площадь. Слышны мольбы, угрозы, слова сострадания к матери.
Главный судья сомневается… затем, побежденный бесконечным сочувствием народа, отдает приказ сохранить осужденной жизнь. В толпе раздаются радостные возгласы, мужчины плачут, незнакомые женщины обнимаются. Бесчувственную Леонору уносят на руках, а дитя…
А дитя остается? Осужденная не имеет права воспитывать свою дочь в тюрьме. Невинное создание отдано на милость публики. В течение часа девочка останется лежать там, где родилась: под виселицей.