JК
Призрак Адора :: Шервуд Том
Страница: 41 из 77Нопел не “ля” верхней октавы, нет. В частоте этого “ля” он тянул совершенно другой звук:
– У-у-у-у…
Тоненько-тоненько, чисто-чисто. И затем, в этом же тоне, новый звук:
– И-и-и-и…
Крохотная пауза, и он вновь пропел их, сложив в одно словцо:
– Ху-у-ми-и-м…
Негромко, нежно, задумчиво.
Прокатился звук голоса, стих, и зазвенела сама тишина. Замерли очарованные янычары. Сладко зажмурился Хумим-паша. Доволен! А кизляр метнул цепкий взгляд на визиря. (Увидеть бы твоё лицо!)
Истаяла пауза. Зашевелился вали, стряхивая с себя оцепенение. Осторожно выдохнули янычары.
– Может быть, посадить тебя на кол? – мечтательно спросил Ашотика Хумим-паша.
– Будет больно, о великий, – сообщил, как будто некую новость, посерьёзневший евнух.
– Так что же, – невозмутимо ответствовал вали. – Помучаешься немного, потом умрёшь – и всё кончится. Зато я буду уверен, что ни у кого на свете такого евнуха больше нет…
И опять ни мгновения не медлил кизляр. Неуловимым движением дёрнул он шёлковый шнурок на поясе, и широкие, синие, атласные шаровары упали к его ногам, накрыв красное золото туфель и обнажив живот со шрамом, с уродством.
– Я готов, повелитель, – покорно произнёс грустный евнух, а Хумим-паша засмеялся. Так засмеялся, что каждому стало ясно – пока жив великий вали, ни один волос не упадёт с головы толстенького рыжего евнуха.
– Сегодня мы не войдём к нашим жёнам, – сказал, отсмеявшись, паша.
– У-у-у-у…
Тоненько-тоненько, чисто-чисто. И затем, в этом же тоне, новый звук:
– И-и-и-и…
Крохотная пауза, и он вновь пропел их, сложив в одно словцо:
– Ху-у-ми-и-м…
Негромко, нежно, задумчиво.
Прокатился звук голоса, стих, и зазвенела сама тишина. Замерли очарованные янычары. Сладко зажмурился Хумим-паша. Доволен! А кизляр метнул цепкий взгляд на визиря. (Увидеть бы твоё лицо!)
Истаяла пауза. Зашевелился вали, стряхивая с себя оцепенение. Осторожно выдохнули янычары.
– Может быть, посадить тебя на кол? – мечтательно спросил Ашотика Хумим-паша.
– Будет больно, о великий, – сообщил, как будто некую новость, посерьёзневший евнух.
– Так что же, – невозмутимо ответствовал вали. – Помучаешься немного, потом умрёшь – и всё кончится. Зато я буду уверен, что ни у кого на свете такого евнуха больше нет…
И опять ни мгновения не медлил кизляр. Неуловимым движением дёрнул он шёлковый шнурок на поясе, и широкие, синие, атласные шаровары упали к его ногам, накрыв красное золото туфель и обнажив живот со шрамом, с уродством.
– Я готов, повелитель, – покорно произнёс грустный евнух, а Хумим-паша засмеялся. Так засмеялся, что каждому стало ясно – пока жив великий вали, ни один волос не упадёт с головы толстенького рыжего евнуха.
– Сегодня мы не войдём к нашим жёнам, – сказал, отсмеявшись, паша.