JК
Раб великого султана :: Валтари Мика
Страница: 321 из 359Вскоре Джулия познакомилась с соседками, которые тут же надавали ей массу полезных советов насчет покупок и всяких хозяйственных дел, а также объяснили, как должна вести себя женщина в большом городе.
Когда я вернулся домой, во всех комнатах горели светильники, а Джулия, выбежав мне навстречу, горячо обняла меня и немедленно стала рассказывать о своих многочисленных приобретениях.
Абу эль-Касим тоже вышел из своей комнаты, запахивая полы слишком широкого халата и дергая себя за реденькую бороденку. Указав на Джулию, наш бывший господин и повелитель многозначительно постучал пальцем себя по лбу.
В свете ламп наше новое жилище показалось мне сказочным дворцом, но все же я немного огорчился, узнав, что из всего нашего состояния у Джулии осталась лишь горстка мелких монет. Когда же я стал упрекать ее и бранить за расточительность и решительно отказался купить евнуха, который по здешней моде сопровождал бы свою госпожу на базар, Джулия разрыдалась и стала жаловаться на свою горькую судьбу; жена моя называла себя самой несчастной женщиной на свете, ибо никто не понимает и не ценит того, что она делает исключительно из лучших побуждений. Увидев, что она искренне оплакивает свои несбывшиеся мечты, я попытался успокоить ее, сел рядом, обнял и рассказал, как удачно прошел мой первый визит к Пири-реису. Джулия выслушала меня и, не веря собственным ушам, отерла слезы и уставилась на меня с таким изумленным видом, что я даже не смог рассердиться.
Когда я вернулся домой, во всех комнатах горели светильники, а Джулия, выбежав мне навстречу, горячо обняла меня и немедленно стала рассказывать о своих многочисленных приобретениях.
Абу эль-Касим тоже вышел из своей комнаты, запахивая полы слишком широкого халата и дергая себя за реденькую бороденку. Указав на Джулию, наш бывший господин и повелитель многозначительно постучал пальцем себя по лбу.
В свете ламп наше новое жилище показалось мне сказочным дворцом, но все же я немного огорчился, узнав, что из всего нашего состояния у Джулии осталась лишь горстка мелких монет. Когда же я стал упрекать ее и бранить за расточительность и решительно отказался купить евнуха, который по здешней моде сопровождал бы свою госпожу на базар, Джулия разрыдалась и стала жаловаться на свою горькую судьбу; жена моя называла себя самой несчастной женщиной на свете, ибо никто не понимает и не ценит того, что она делает исключительно из лучших побуждений. Увидев, что она искренне оплакивает свои несбывшиеся мечты, я попытался успокоить ее, сел рядом, обнял и рассказал, как удачно прошел мой первый визит к Пири-реису. Джулия выслушала меня и, не веря собственным ушам, отерла слезы и уставилась на меня с таким изумленным видом, что я даже не смог рассердиться.