Росас   ::   Эмар Густав

Затем эти два члена федерации оставили свою сообщницу в низине, смежной с дачей, и пустились галопом по направлению к городу. Мариньо поехал в квартиру серенос, а лейтенант в помещение конвоя его превосходительства.

Наступал день. Все, исключая человека, конечно, спешило насладиться жизнью.

Горделивые жеребцы пампы, потрясая стройными головами, издавали дикое ржание, неукротимые быки, наклонив могучие шеи, спешили утолить жажду в холодных струях ручьев, птицы западного пояса, менее блестящие, чем на тропиках, но более крупные и более грациозные, оставив свои гнезда, садились на верхушки вековых ombues или espinillos , чтобы приветствовать наступление дня.

Скромные маргаритки, затерянные среди густой травы и покрытые ночной росой, точно брильянтами, приоткрывали свои белые, желтые и пунцовые лепестки, чтобы дать согреться первым солнечным лучам.

Вся пустыня наполнялась радостными криками и веселым пением.

В городе же царила могильная тишина.

Монотонный стук телег, отправляющихся на рынки, шаги рабочих, крики молочниц, звонки aquadores 8 , — все, что можно услышать в Буэнос-Айресе ранним утром, — всего этого не слышно было уже четыре или пять дней.

Это был пустынный город, кладбище живых, души которых витали или на небе, ожидая триумфа Лаваля, или в преисподней, ожидая торжества Росаса.