Русское сердце   ::   Северов Петр Федорович

Рикорд удивлённо переглянулся с офицерами. Что же с Головнкиным? Если Мур числится капитаном, значит, Головнин погиб?..

— Быть может, вы не точно назвали фамилию, уважаемый? Фамилия капитана — Головнин.

— Нет, нет, — уверенно повторил японец, — Мур. Он среднего роста, плечистый, бороду бреет, но оставляет длинные виски, на вид суров, а глаза добрые…

— Да это и есть Василий Михайлович! — восторженно закричал Рикорд, глядя в просиявшие лица матросов.

— Да, — подтвердил купец. — Его называли: Василий Михайлович… Вы можете верить Такатаи-Кахи.

— Где они содержатся? В Мацмае? Значит, живы? Ура!

Дружное «ура» пронеслось над «Дианой» и повторилось, словно эхо, на «Зотике». На какую-то минуту Рикорд позабыл про японцев. А купец, не понимая, что происходит, утратил всю свою важность и юркнул в толпу своих спутников. Два дюжих матроса с трудом вывели его и снова поставили перед капитаном.

— Вам не грозит опасность, уважаемый Кахи, — сказал капитан, с усмешкой оглядывая взъерошенного, помятого купца. — Вы сообщили нам великую, радостную весть…

Купец моментально преобразился.

— О, Такатаи-Кахи не ведом страх! Это, знаете, от радости. Я думаю, теперь, когда вы узнали о своих друзьях, вы не погубите мой корабль? На нем так много сушёной рыбы… Если вам нужны заложники, возьмите половину моих матросов… Корабль, однако, не должен погибнуть.