JК
Слепой для президента :: Воронин Андрей
Страница: 357 из 386Руднев с удовольствием вышел бы из игры, но дело в том, что выйти может игрок, но не карта, которой играют, и не поставленная на банк купюра.
Такие люди, как Руднев, опаснее всего – их жестокость не имеет природной силы, они жестоки из страха быть разоблаченными. Именно такие преступники чаще всего убивают не только тех, убить кого вынуждают обстоятельства или выгода, но и свидетелей.
«Потапчук, Потапчук, – твердил полковник Руднев, сидя за рулем. К шефу он всегда выбирался только в одиночестве, опасаясь лишних свидетелей. – Потапчук… И чего только ему надо? Он же при любой власти останется у кормушки, при должности. Жил хорошо при коммунистах, живет не хуже при демократах. Какая ему разница, кто будет президентом? Профессионалы всегда в чести. Честные профессионалы, – машинально добавил Руднев, почувствовав досаду, которая тут же сменилась злостью на самого себя. – Нет, Потапчук не честный человек. Его тоже манит кусок общего пирога. Власть! А что же еще? Деньги его не интересуют. Есть же такие дураки».
Руднев зло щурил глаза, за последние годы он уже позабыл, когда мог выспаться вдоволь. А если и выдавалась свободная ночь, то непременно подворачивалась возможность поучаствовать в каком-нибудь омерзительном разгуле, после которого нужно отходить как минимум пару дней.
"А кто виноват? – риторически вопрошал полковник. – Потапчук? Хозяин?
Президент? Пушкин, в конце концов? Неужели я сам? Но так не бывает, не могу же я желать самому себе зла. А получается, черт побери, получается именно так.
Такие люди, как Руднев, опаснее всего – их жестокость не имеет природной силы, они жестоки из страха быть разоблаченными. Именно такие преступники чаще всего убивают не только тех, убить кого вынуждают обстоятельства или выгода, но и свидетелей.
«Потапчук, Потапчук, – твердил полковник Руднев, сидя за рулем. К шефу он всегда выбирался только в одиночестве, опасаясь лишних свидетелей. – Потапчук… И чего только ему надо? Он же при любой власти останется у кормушки, при должности. Жил хорошо при коммунистах, живет не хуже при демократах. Какая ему разница, кто будет президентом? Профессионалы всегда в чести. Честные профессионалы, – машинально добавил Руднев, почувствовав досаду, которая тут же сменилась злостью на самого себя. – Нет, Потапчук не честный человек. Его тоже манит кусок общего пирога. Власть! А что же еще? Деньги его не интересуют. Есть же такие дураки».
Руднев зло щурил глаза, за последние годы он уже позабыл, когда мог выспаться вдоволь. А если и выдавалась свободная ночь, то непременно подворачивалась возможность поучаствовать в каком-нибудь омерзительном разгуле, после которого нужно отходить как минимум пару дней.
"А кто виноват? – риторически вопрошал полковник. – Потапчук? Хозяин?
Президент? Пушкин, в конце концов? Неужели я сам? Но так не бывает, не могу же я желать самому себе зла. А получается, черт побери, получается именно так.