JК
Сердца трех :: Лондон Джек
Страница: 68 из 89Ну, так сдаетесь вы мирным путем?
— Точно я могу… — Френсисвзглянул на шесть ружей и красноречиво пожал плечами. — Я полагаю, вы будете Судить меня pronto и на заре повесите?
— Правосудие свершается очень быстро в Панаме, — ответил начальник полиции по-английски; говорил он более или менее понятно, только с забавным акцентом. — Но все-таки не так быстро. Мы не повесим вас на Заре, лучше в десять утра — так для всех будет удобнее. Как вы полагаете?
— О, решайте сами, — ответил Френсис. — Можно и в одиннадцать и в двенадцать, мне все равно.
— Попрошу вас следовать за нами, сеньор, — сказал Мариано Веркара-и-Ихос мягким тоном, который, однако, не мог скрыть железной твердости его намерений. — Хуан! Игнасио! — скомандовал он по-испански, — Слезайте с коней! Отберите у него оружие! Нет, руки связывать не надо. Посадите его на лошадь позади Грегорио.
Френсиса втолкнули в аккуратно выбеленную камеру с глинобитными стенами футов в пять толщиной; на земляном полу спали в разных позах человек шесть арестантов-пеонов. Прислушиваясь к глухим ударам топора, раздававшимся где-то неподалеку, Френсис вспомнил только что окончившийся суд и тихо, протяжно свистнул. Было половина девятого вечера. Суд начался в восемь. А топоры уже стучали по бревнам, из которых сооружали виселицу, — завтра в десять часов утра на этом помосте ему обовьют веревкой шею и вздернут. Разбор дела длился всего тридцать минут, по его часам.
— Точно я могу… — Френсисвзглянул на шесть ружей и красноречиво пожал плечами. — Я полагаю, вы будете Судить меня pronto и на заре повесите?
— Правосудие свершается очень быстро в Панаме, — ответил начальник полиции по-английски; говорил он более или менее понятно, только с забавным акцентом. — Но все-таки не так быстро. Мы не повесим вас на Заре, лучше в десять утра — так для всех будет удобнее. Как вы полагаете?
— О, решайте сами, — ответил Френсис. — Можно и в одиннадцать и в двенадцать, мне все равно.
— Попрошу вас следовать за нами, сеньор, — сказал Мариано Веркара-и-Ихос мягким тоном, который, однако, не мог скрыть железной твердости его намерений. — Хуан! Игнасио! — скомандовал он по-испански, — Слезайте с коней! Отберите у него оружие! Нет, руки связывать не надо. Посадите его на лошадь позади Грегорио.
Френсиса втолкнули в аккуратно выбеленную камеру с глинобитными стенами футов в пять толщиной; на земляном полу спали в разных позах человек шесть арестантов-пеонов. Прислушиваясь к глухим ударам топора, раздававшимся где-то неподалеку, Френсис вспомнил только что окончившийся суд и тихо, протяжно свистнул. Было половина девятого вечера. Суд начался в восемь. А топоры уже стучали по бревнам, из которых сооружали виселицу, — завтра в десять часов утра на этом помосте ему обовьют веревкой шею и вздернут. Разбор дела длился всего тридцать минут, по его часам.