JК
Серебряный каньон :: Ламур Луис
Страница: 14 из 189Меня зовут Морган Парк, и я женюсьна Мойре Макларен.
Губы у меня были в крови и распухли, а в голове клубился туман.
— Врешь, — ответил я.
Он пнул меня еще раз и ушел, насвистывая.
Кое-как мне удалось перекатиться на живот, подтянуть руки и встать на колени. Я добрался до стены почтовой станции и лег там; из разбитых губ и ссадин на лице сочилась кровь, а в голове гремел большой барабан.
Избил он меня жестоко. Ничего подобного не приключалось со мной с детства, а таких ударов я не получал вообще никогда. Кулаки у него, похоже, были из дубовых корневищ, а руки — из толстенных сучьев.
Каждый вдох давался мне с трудом; я был уверен, что сломано, по крайней мере, одно ребро. Но мне все равно надо было ехать. Нахваставшись в Хеттен-Пойнте, я не мог допустить, чтобы Мойра Макларен увидела меня валяющимся на улице, как побитая собака.
Я нащупал руками угол здания, подтянулся и встал на ноги. Шатаясь и придерживаясь за стены, я прошел вдоль станции и добрался до конюшни. Оседлав Серого, я забрался в седло и подъехал к воротам. Улица была пуста… Никто не видел, как меня избили, Моргана Парка сейчас нигде не было видно. С минуту я сидел на лошади — как раз под фонарем, висевшим над воротами. И тут открылась дверь заведения мамаши О'Хары, и на пороге появилась Мойра Макларен.
Спустившись по ступенькам, она подошла ко мне и остановилась, с каким-то благоговейным удивлением разглядывая мое распухшее и окровавленное лицо.
— Итак, значит, он вас нашел.
Губы у меня были в крови и распухли, а в голове клубился туман.
— Врешь, — ответил я.
Он пнул меня еще раз и ушел, насвистывая.
Кое-как мне удалось перекатиться на живот, подтянуть руки и встать на колени. Я добрался до стены почтовой станции и лег там; из разбитых губ и ссадин на лице сочилась кровь, а в голове гремел большой барабан.
Избил он меня жестоко. Ничего подобного не приключалось со мной с детства, а таких ударов я не получал вообще никогда. Кулаки у него, похоже, были из дубовых корневищ, а руки — из толстенных сучьев.
Каждый вдох давался мне с трудом; я был уверен, что сломано, по крайней мере, одно ребро. Но мне все равно надо было ехать. Нахваставшись в Хеттен-Пойнте, я не мог допустить, чтобы Мойра Макларен увидела меня валяющимся на улице, как побитая собака.
Я нащупал руками угол здания, подтянулся и встал на ноги. Шатаясь и придерживаясь за стены, я прошел вдоль станции и добрался до конюшни. Оседлав Серого, я забрался в седло и подъехал к воротам. Улица была пуста… Никто не видел, как меня избили, Моргана Парка сейчас нигде не было видно. С минуту я сидел на лошади — как раз под фонарем, висевшим над воротами. И тут открылась дверь заведения мамаши О'Хары, и на пороге появилась Мойра Макларен.
Спустившись по ступенькам, она подошла ко мне и остановилась, с каким-то благоговейным удивлением разглядывая мое распухшее и окровавленное лицо.
— Итак, значит, он вас нашел.