JК
Слепой в шаге от смерти :: Воронин Андрей
Страница: 25 из 389Из гаража Евгений Ильич принес большую деревянную лопату с обитым жестью лезвием и принялся разгребать снег у ворот гаража. Он вспотел, работал быстро. Машину загнал под крышу уже в темноте, затем долго возился с печью. Все это он делал, не снимая куртки и шапки: в доме царили стужа и сырость, и Самохвалов даже заиндевел от холода.
– Ничего, ничего, – бормотал Евгений Ильич, – сейчас дровишки разгорятся, самое главное, их не жалеть. А прогорят, еще подброшу.
Из сарая он принес белые березовые поленья, длинные, приятно пахнущие морозом, и уложил их поближе к печке.
– Ну, давай, давай, – подгонял Самохвалов, поправляя охваченные пламенем дрова.
За окнами синела ночь. На небе было непривычно много ярких звезд, в печке потрескивали поленья…
– Как здесь хорошо!
Гостиная постепенно прогревалась, стрелка термометра медленно ползла вверх и уже достигла отметки четырнадцати градусов.
– Ну, еще бревнышек шесть-восемь, и потеплеет градусов до восемнадцати. А восемнадцать – это вам не шесть, это совсем другое дело.
Окна начали запотевать, и по стеклам стекали капельки воды. Евгений Ильич вытащил из шкафа старенький «ВЭФ», воткнул его в розетку и повертел ручкой настройки. Он отыскал какую-то музыку и даже не сразу понял, почему остановился именно на ней. Это был джаз, старая-престарая импровизация.
– Ничего, ничего, – бормотал Евгений Ильич, – сейчас дровишки разгорятся, самое главное, их не жалеть. А прогорят, еще подброшу.
Из сарая он принес белые березовые поленья, длинные, приятно пахнущие морозом, и уложил их поближе к печке.
– Ну, давай, давай, – подгонял Самохвалов, поправляя охваченные пламенем дрова.
За окнами синела ночь. На небе было непривычно много ярких звезд, в печке потрескивали поленья…
– Как здесь хорошо!
Гостиная постепенно прогревалась, стрелка термометра медленно ползла вверх и уже достигла отметки четырнадцати градусов.
– Ну, еще бревнышек шесть-восемь, и потеплеет градусов до восемнадцати. А восемнадцать – это вам не шесть, это совсем другое дело.
Окна начали запотевать, и по стеклам стекали капельки воды. Евгений Ильич вытащил из шкафа старенький «ВЭФ», воткнул его в розетку и повертел ручкой настройки. Он отыскал какую-то музыку и даже не сразу понял, почему остановился именно на ней. Это был джаз, старая-престарая импровизация.