JК
Шёлковый шнурок :: Малик Владимир Кириллович
Страница: 23 из 62Стоит ли тревожить себя из-за какого-то тщедушного гетмана-гяура? Совсем иное дело — собственные чувства.
А чувства эти вот уже которую неделю волнуют его. Смешно сказать: он влюбился, как мальчишка! С тех пор как в Эйюбе появилась эта девушка, великий визирь утратил покой. Сначала думал, что Златка станет одной из многих сотен одалисок его гарема, к которым Кара-Мустафа был совсем равнодушен. Но когда неожиданно получил отпор и услышал угрозу, что она умертвит себя, если только он осмелится её коснуться, сердце Кара-Мустафы вдруг запылало юношеским огнём, и он понял: это серьёзно.
Любовь и радовала его, ибо он почувствовал, что ещё достаточно молод и полон страсти, и злила, ибо упрямица и слушать не желала его признаний. А потом — заболела…
Веский визирь таил свои чувства от всех. Догадывались о них только старуха Фатима да кизляр-ага. Ну и, конечно, знала Златка…
От его зоркого взгляда не скрылось, что за последнее время девушка изменилась. Вместо обречённости и страха в её глазах светилась отчаянная решимость, а в плотно сжатых устах и гордо поднятой голове угадывалась сильная воля.
А чувства эти вот уже которую неделю волнуют его. Смешно сказать: он влюбился, как мальчишка! С тех пор как в Эйюбе появилась эта девушка, великий визирь утратил покой. Сначала думал, что Златка станет одной из многих сотен одалисок его гарема, к которым Кара-Мустафа был совсем равнодушен. Но когда неожиданно получил отпор и услышал угрозу, что она умертвит себя, если только он осмелится её коснуться, сердце Кара-Мустафы вдруг запылало юношеским огнём, и он понял: это серьёзно.
Любовь и радовала его, ибо он почувствовал, что ещё достаточно молод и полон страсти, и злила, ибо упрямица и слушать не желала его признаний. А потом — заболела…
Веский визирь таил свои чувства от всех. Догадывались о них только старуха Фатима да кизляр-ага. Ну и, конечно, знала Златка…
От его зоркого взгляда не скрылось, что за последнее время девушка изменилась. Вместо обречённости и страха в её глазах светилась отчаянная решимость, а в плотно сжатых устах и гордо поднятой голове угадывалась сильная воля.