Следы на снегу   ::   Моуэт Фарли

Белое лицо его стало медленно краснеть от ярости, затем он швырнул палочки обратно в ящик стола и начал кричать на нас.

Ярости мы страшимся – в ярости человек ведет себя глупо и способен на опасные поступки. Увидев злобу на лице этого человека, я попятился к двери. Мне хотелось уйти, но у Алекахоу отваги было больше, чем у меня. Он остался стоять на месте и пытался объяснить белому человеку, какой голод испытывают люди на стоянке. Он задрал свою «холикту» – кухлянку, чтобы белый мог увидеть, как выступают ребра над провалом живота. Затем Алекахоу коснулся своего лица, чтобы показать, как туго обтянуты кожей скулы.

Белый человек пожал плечами. Возможно, он ничего не понял. Он начал привертывать фитиль лампы, и мы поняли, что сейчас он уйдет опять в свой дом и захлопнет дверь перед нуждами наших людей. Охото быстро вытащил две коробки патронов из заплечного мешка. Эти последние патроны бережно хранились им до прихода оленей. Теперь же он выложил их на стол и показал на мешки с мукой.

Белый человек покачал головой. Зло еще играло в нем. Он снял лампу и повернулся к двери. Алекахоу и Охото отступили с дороги, но во мне что-то произошло, и, хотя внутри все сжималось от страха, я не пропустил его. Глаза белого человека уставились на меня, а одна его рука стала ощупывать стену позади в поисках винтовки, висевшей на ней, а нащупав, застыла. Теперь я не мог уступить ему дорогу, боясь шевельнуться, пока рука его была на курке.

Так мы стояли в неподвижности некоторое время.