Слепой гость   ::   Воеводин Всеволод Петрович

Он не убежал потому, что его могли спохватиться, потому что это был свой человек, и не выходил из сада, ждал, когда все кинутся в дом, чтобы выскочить из калитки и побежать следом за всеми. Вот почему дядя Орудж и расспрашивал меня про калитку; она была заперта в то время, пока я сидел возле нее, и оказалась открытой, когда Орудж с фонариком искал по саду следы.

Я вскрикнул, чуть не плача:

— Но кто, кто мог это сделать, Бостан?..

— Ну, ну, — заворчал он, — нечего хныкать. И не такие, как мы с тобой, еще поломают голову — кто? Этот полковник, по-видимому, чисто работает, и его человечки тоже не дураки. Не легко будет их поймать.

Он спросил у меня, каков из себя был этот военный, которого Мелик-заде назвал Черноковым. Думая совсем о другом, я ему объяснил: невысокий, бритый, русский по виду. Он кивнул.

— Знаю. Есть такой следователь. Ну, если этот взялся за дело, — толк будет.

Прямо удивительно, кого только Бостан не знал. Всех знал. Но мне на этот раз было не до его рассказов.

Подавленный и испуганный, я вернулся домой и вечером рассказал матери о моем разговоре с Бостаном. Она и слушать ничего не хотела, накричала на меня и велела замолчать. Пожалуй, я никогда еще не видал мать такой сердитой. Самая мысль о том, что кто-то из нашей родни мог убить деда, возмущала ее так, что она расплакалась. Глухонемой смотрел на нас тревожными глазами и знаком потребовал, чтобы я ему объяснил, о чем спор. Я написал на дощечке все, что думал. Он прочитал внимательно, покачал головой и написал в ответ, что все может быть, за всех ручаться нельзя, и он сам думал об этом.