Смерть и любовь в Гонконге   ::   Конзалик Хайнц

От свежего морского воздуха ощущение тошноты постепенно оставило его. – Вы меня приняли за другого.

– Это вряд ли! – Кун разглядывал лежавшую перед ним тушу как омерзительную, расплывшуюся медузу. – Если досточтимый господин Мэй указал на тебя, значит, ты тот, кто нам нужен.

– Я – Чинь Хаочжи! – громко проговорил Чинь. Кун рассмеялся и ударил его носком ботинка в бок.

– Великий Чинь? А почему не император Поднебесной?

– Сказано вам – я Чинь! – повторил толстяк.

– Знаменитый богач?

– Да! – Чинь приподнял голову. – И никак иначе! Произошло недоразумение.

– Что ж, подождем! – Кун отступил на несколько шагов. Имя Чиня произвело магическое воздействие. Всей жизнью в Гонконге тайно заправляла горстка людей, среди которых был и Чинь Хаочжи, «Прекрасный день». Не может быть, чтобы доктор Мэй велел привезти сюда в мешке такого могущественного господина.

В течение получаса Чинь убеждал моряков, что миллион долларов навсегда освободит их всех от любых житейских тягот и тревоги о будущем. Ладно, недоразумение так недоразумение, он не только их ни в чем не винит, он готов хоть сейчас послать за нужной суммой. И не в чеках, а наличными.

В это самое время к парому Кун Лундзы подъехал доктор Мэй. С превеликим трудом перевалив через высокий борт, он пожал Куну руку и сразу спросил:

– Где он?

– Вон там! – Кун кивнул в сторону перекрытой надстройки. – Говорит и говорит без умолку.