Спартанец   ::   Манфреди Валерио Массимо

Положив руку на плечо мальчика, он медленно продолжал:

— Талос, ответь мне честно. Ты вернулся на равнину, чтобы увидеть воинов, хотя я и запретил это?

Мальчик опустил глаза, вертя веточку между пальцами.

— Да, я знаю, — продолжал старик, — ты вернулся. И мне кажется, я знаю — почему.

— Если знаешь, — прервал мальчик, нахмурившись, — тогда скажи мне, дедушка, потому что я этого не знаю.

— Ты зачарован их силой и могуществом. Потому что у тебя в груди бьется сердце не простого пастуха.

— Ты смеешься надо мной, Критолаос? Кем еще, кроме как слугами и пастухами отар, принадлежащих другим людям, мы можем быть?

— Это неправда! — вдруг воскликнул старик, и на мгновенье в его глазах блеснул яростный огонь.

Рука, как лапа старого льва, опустилась на запястье мальчика и обхватила его. Талос был поражен и смущен. Старик медленно убрал руку, опуская глаза и голову — обычный жест человека, которому пришлось научиться подчинению и смирению.

— Нет, это неправда, — продолжил он более спокойным тоном. — Наш народ не всегда томился в рабстве. Было время, когда мы господствовали над горами и долинами до самого западного моря. Мы правили равнинами до самого мыса Тенар, пасли на них горячих лошадей. Нестор и Антилох, правившие в Пилосе и Ифоме, были на стороне Агамемнона под стенами Трои. Когда дорийцы пришли на эти земли, наш народ доблестно сражался, прежде чем покориться. В наших венах течет кровь воинов. Царь Аристомен и царь Аристодем…

— Они все мертвы! — закричал мальчик.