Старая дорога   ::   Кервуд Джеймс Оливер

И всегда, когда у месяца бывал флюс, на широкой лоснящейся физиономии его расплывалась улыбка и весело подмигивали его глаза.

И мать говорила Клифу:

«Всегда, когда тебе будет плохо, когда не ладиться будет жизнь, — вспоминай Месяц с Флюсом: он тогда-то и улыбается и подмигивает нам, когда ему особенно скверно. Так поступает мужественный Старик Месяц, так поступают все мужественные люди».

Клифтон вспоминал и, вспоминая, трепетно следил за тем, как, освещаемое месяцем, преображалось все вокруг. Предметы принимали определенные очертания, и из мрака выступали деревья. Лунные лучи играли на поверхности старого колокола и скользили по церковным стенам. Вот они легли на чугунную решетку и надгробный камень Тэйнданеги — Жозефа Бранта — Могавка, самого славного из племени Ирокезов. Потом, по обе стороны его, один за другим возникали из мрака холмики, с которых века смели даже прах надгробных камней. Здесь были похоронены последние из Шести Племен, нашедшие убежище в дружественной им Канаде после того, как лежащая южнее родная их страна погибла для них навсегда, залитая потоками крови.

Это был народ его матери, его народ. Он всегда гордился этим. Его мать знала их трагическую историю и все легенды, передававшиеся из уст в уста.

Странное чувство успокоения охватило его, когда о» проходил меж могил. Словно он, после долгой и упорной борьбы, пробился наконец домой.