Страна Семи Трав   ::   Платов Леонид

Старший проводник экспедициисо снисходительной улыбкой показывал подаренные ему за отличную охоту именные часы и даже давал желающим послушать, как они тикают.

Один из почтительных зрителей сказал длинную фразу, и Бульчу удовлетворенно кивнул.

— Таких нет даже у Тынкаги, — перевел Петр Арианович с улыбкой. — Он прав. У меня есть только водяные часы… А вот теперь ваш проводник говорит… Что он говорит?.. Сны на стене — это не колдовство!.. Не могу понять…

Наш учитель вопросительно посмотрел на нас.

О! Знаменитые сны на стене! Бульчу в своем репертуаре! Но никогда этот заезженный, известный всей таймырской тундре репертуар не был так кстати, как сейчас!

А ведь он только рассказывал «детям солнца», как живут теперь их родичи, оставшиеся в тундре!..

Я перехватил взгляд Хытындо, который она метнула на нас из-под тяжелых морщинистых век.

Потом она вытащила из-за пазухи желтую повязку с бахромой и завесила себе лицо. Я понял, что это шаманская повязка. Хытындо не хотела видеть торжества Тынкаги, видеть Тынкагу и друзей Тынкаги. Она хотела жить и умереть в том странном мире вымыслов, призраков, который создала сама, чтобы пугать своих соплеменников и, пугая их, безраздельно властвовать над ними…

…Так, с желтой бахромчатой повязкой, наброшенной на глаза, опустив плечи, на которых тускло отсвечивают ритуальные побрякушки, продолжает сидеть шаманка Хытындо за стеклом большой витрины в Музее народов СССР.