Страж раны   ::   Валентинов Андрей

Что же он, капитан Ростислав Арцеулов, ветеран Германской и «первопоходчик», может сделать, чтобы этого не случилось? И Арцеулов невольно вздрогнул от беспощадной логики ответа — умереть. Вернуться в Россию, найти тех, последних, кто еще сражается — и воевать до конца. Парижа не будет, не будет ничего — но он сделает все, что сможет. Его нынешняя одиссея — не эпилог, а только передышка…

Ростислав подумал, что если следовать логике до конца, он должен, выбравшись из этих ледяных гор, позаботиться о том, чтобы большевистский фанатик не добрался до своих. Такой Степа мог стоить целой роты и…

…И — ничего. Арцеулов обозвал себя Степиным словечком «интеллигент» и даже обрадовался. Там, у Семен-Креста, он мог просто задушить Степу — руками. Но теперь им идти вместе до самого зеленого моря, чтобы двинуть друг другу в челюсть на прощанье, а может, — кто знает, — обняться и разойтись навсегда. Его рука уже никогда не поднимется на брата полковника Лебедева, на красного командира, когда-то не пожалевшего воды для умирающего беляка. И слава Богу — подумал он с облегчением. Он будет убивать большевиков до конца, но этому не суждено погибнуть от его руки.

— Ты чего меня не разбудил? — Степа протирал заспанные глаза, приподнимаясь со своего спартанского ложа. — Мы ж договаривались по два часа дежурить?

Арцеулов взглянул на часы — Косухин был точен, он спал два часа и три минуты.

— Мне сон был, — возвестил Степа, надевая шинель.

— Лето снилось?

— Не-а, чего-то важное. Только я забыл.