Сурикэ   ::   Эмар Густав

Несмотря на сделанное предостережение, гуроны не выдержали, завидев неприятеля, дико закричали и, потрясая оружием, бросились дружно вперед.

На их крик приподнялись несколько отяжелевших голов с полузакрытыми, сонными глазами и тотчас же опустились на прежнее место.

Началась ужасная, зверская резня; несчастных, неподвижно лежавших ирокезов били, как быков на бойне.

Мрачный Взгляд и канадцы стояли, загородив выход, ни один из них не принимал участия в возмущавшем их кровопролитии.

Зато гуроны, которым дали полную свободу, вполне отдались своим кровожадным инстинктам.

Ирокезы все до одного были оскальпированы, убиты; для полного ощущения победы гуроны оскальпировали даже раньше убитых ирокезов.

Тареа выбрал себе Нигамона и других пятерых вождей, чтобы, насладившись их пытками, сжечь живыми.

Между тем Нигамон и вожди, напившиеся раньше других, начали отрезвляться.

Хотя картина, представшая перед их глазами в минуту

пробуждения, могла их опьянить больше вина, но они не могли не осознать своей ошибки; они вполне понимали весь ужас своего положения, но это сомнение было поздно; сожаление о сделанном — напрасно.

Они видели, что им готовится.

И, приготовившись смело встретить все, что бы ни изобрел их беспощадный враг, они были готовы к смерти.

Вожди могли сказать наперед, что их ожидает, они сами не раз поступали точно так же со своими врагами.

Для них все это было самая обыкновенная вещь.