JК
Свирепая справедливость :: Смит Уилбур
Страница: 73 из 107Траектория пули на расстоянии в семьсот футов оставалась чистой и плоской. Превосходно сделанное оружие, точные машины, которые уменьшают опасность для заложников и случайных зрителей. Легкая пуля с свирепой силой валит на землю человека, как будто его ударил напавший носорог, но застрянет в его теле и не убьет того, кто стоит за ним.
— Ты уже весь в мыле, — хмыкнул Питер. — Они собираются говорить, не стрелять — пока.
— Эта женщина… — предупредил Колин — … вот кто опасен.
— Гораздо важнее ружей камеры и звукооборудование.
— Я уже прошелся и пнул несколько задниц. У тебя будут съемки, за которые сможешь получить «Оскара» — даю личную гарантию. — Колин взглянул на свои часы. — Пора идти. Не заставляй леди ждать. — Он слегка сжал плечо Питера. — Держись спокойно, — сказал он, и Питер вышел на солнечный свет, подняв обе руки над плечами, раскрыв ладони, растопырив пальцы.
Тишина давила, как и сухая жара, но это сделано специально. Питер остановил все движение, приказал выключить машины и механизмы на всей площади обслуживания. Он не хотел никаких помех своему звуковому оборудованию.
Слышался только звук его собственных шагов, он шел быстро, но это был самый долгий переход в его жизни, и чем ближе он подходил к самолету, тем больше тот возвышался над ним. Питер понимал, что его заставили раздеться почти догола не только, чтобы не дать спрятать оружие, но и поставить его в невыгодное положение, чувствовать себя уязвимым.
— Ты уже весь в мыле, — хмыкнул Питер. — Они собираются говорить, не стрелять — пока.
— Эта женщина… — предупредил Колин — … вот кто опасен.
— Гораздо важнее ружей камеры и звукооборудование.
— Я уже прошелся и пнул несколько задниц. У тебя будут съемки, за которые сможешь получить «Оскара» — даю личную гарантию. — Колин взглянул на свои часы. — Пора идти. Не заставляй леди ждать. — Он слегка сжал плечо Питера. — Держись спокойно, — сказал он, и Питер вышел на солнечный свет, подняв обе руки над плечами, раскрыв ладони, растопырив пальцы.
Тишина давила, как и сухая жара, но это сделано специально. Питер остановил все движение, приказал выключить машины и механизмы на всей площади обслуживания. Он не хотел никаких помех своему звуковому оборудованию.
Слышался только звук его собственных шагов, он шел быстро, но это был самый долгий переход в его жизни, и чем ближе он подходил к самолету, тем больше тот возвышался над ним. Питер понимал, что его заставили раздеться почти догола не только, чтобы не дать спрятать оружие, но и поставить его в невыгодное положение, чувствовать себя уязвимым.