JК
Таинственное путешествие Томека :: Шклярский Альфред
Страница: 187 из 321Шрамович у которого осталось всего лишь сто пятьдесят человек принял решительное сражение под Мишихой. Истратив патроны, повстанцы бросились в рукопашную, но все же, в конце концов, были вынуждены отступить в тайгу. Рассредоточившись, они пытались небольшими группками пробиться в Китай. Донельзя измученные, истощенные голодом, они попали в руки русских войск.
– Бедняги, разве они не знали, что должны проиграть эту неравную борьбу? – перебил его Томек, тяжело вздохнув.
– А что случилось с теми, которые попали в плен? – спросил боцман.
Красуцкий насупил брови, словно пытаясь что-то вспомнить, и ответил:
– Вы, господа, найдете лучший ответ в стихотворении, написанном одним из поэтов в честь польских повстанцев с берегов Байкала [61] . Послушайте, пожалуйста:
«Лучше уж пуля, чем жизнь такая!»
Решили, восстали, страх разогнали!
В руках берданки. Страна родная
Их не дождется – в слезах, в печали!
В глуши таежной – голода муки.
Лишь тот был счастлив, что пал в сраженьи!
А им? – Им выпало пораженье,
Опять сковали оковы руки.
И суд неправый... И строй пехоты...
И залпы – первый... третий... четвертый!
Боцман достал из кармана клетчатый платок. Стал шумно сморкаться. Томек повернулся лицом к окну, пытаясь скрыть слезы, появившиеся у него на глазах. Смуга вбил в Красуцкого испытующий взгляд, словно хотел до конца прочесть его скрытые мысли.
– Бедняги, разве они не знали, что должны проиграть эту неравную борьбу? – перебил его Томек, тяжело вздохнув.
– А что случилось с теми, которые попали в плен? – спросил боцман.
Красуцкий насупил брови, словно пытаясь что-то вспомнить, и ответил:
– Вы, господа, найдете лучший ответ в стихотворении, написанном одним из поэтов в честь польских повстанцев с берегов Байкала [61] . Послушайте, пожалуйста:
«Лучше уж пуля, чем жизнь такая!»
Решили, восстали, страх разогнали!
В руках берданки. Страна родная
Их не дождется – в слезах, в печали!
В глуши таежной – голода муки.
Лишь тот был счастлив, что пал в сраженьи!
А им? – Им выпало пораженье,
Опять сковали оковы руки.
И суд неправый... И строй пехоты...
И залпы – первый... третий... четвертый!
Боцман достал из кармана клетчатый платок. Стал шумно сморкаться. Томек повернулся лицом к окну, пытаясь скрыть слезы, появившиеся у него на глазах. Смуга вбил в Красуцкого испытующий взгляд, словно хотел до конца прочесть его скрытые мысли.