JК
Тайна Рио де Оро :: Фидлер Аркадий
Страница: 24 из 171 — Фариньюсъели. Свежая кукуруза только еще замочена в воде, а жена моя куда-то ушла.
— А рис есть?
— Да, есть. Колосится в поле, скоро созреет…
— А может быть у тебя есть какой-нибудь поросенок?
— Нет. Но на следующий год, когда кто-нибудь приедет, поросенок будет и я продам его.
— А яйца есть?
— Есть. Курица сидит на них. Не сегодня-завтра могут появиться хорошие цыплята.
— А фижон?
Фижон — это черная фасоль, самая популярная пища в Бразилии.
— Фижона ни у кого здесь нет.
— А маниоки 8 или бататы? 9
— Только что посадили.
Наступает молчание. Вопрос ясен: отказывая нам в продаже продовольствия, индейцы хотят заморить нас голодом и вынудить вернуться обратно. Шимарон идет дальше по кругу. И тут пожилой индеец прерывает молчание. Он говорит, что у него есть двухмесячный поросенок.
— Хорошо! Сколько хочешь за него? — спрашивает обрадованный Пазио.
— Пятьдесят мильрейсов.
Это настолько высокая цена, что она не может служить даже основой для переговоров. Индеец насмехается над нами, скрывая насмешку под маской невозмутимого спокойствия.
От голода нас может спасти только быстрое прибытие наших друзей бразильцев с лодками и провиантом. К сожалению, тридцатикилометровый путь, который может оказаться длиннее, если учесть повороты, займет еще два или три дня. Ведь им придется плыть против быстрого течения. Мы решаем выслать навстречу бразильцам двух молодых индейцев.
— А рис есть?
— Да, есть. Колосится в поле, скоро созреет…
— А может быть у тебя есть какой-нибудь поросенок?
— Нет. Но на следующий год, когда кто-нибудь приедет, поросенок будет и я продам его.
— А яйца есть?
— Есть. Курица сидит на них. Не сегодня-завтра могут появиться хорошие цыплята.
— А фижон?
Фижон — это черная фасоль, самая популярная пища в Бразилии.
— Фижона ни у кого здесь нет.
— А маниоки 8 или бататы? 9
— Только что посадили.
Наступает молчание. Вопрос ясен: отказывая нам в продаже продовольствия, индейцы хотят заморить нас голодом и вынудить вернуться обратно. Шимарон идет дальше по кругу. И тут пожилой индеец прерывает молчание. Он говорит, что у него есть двухмесячный поросенок.
— Хорошо! Сколько хочешь за него? — спрашивает обрадованный Пазио.
— Пятьдесят мильрейсов.
Это настолько высокая цена, что она не может служить даже основой для переговоров. Индеец насмехается над нами, скрывая насмешку под маской невозмутимого спокойствия.
От голода нас может спасти только быстрое прибытие наших друзей бразильцев с лодками и провиантом. К сожалению, тридцатикилометровый путь, который может оказаться длиннее, если учесть повороты, займет еще два или три дня. Ведь им придется плыть против быстрого течения. Мы решаем выслать навстречу бразильцам двух молодых индейцев.