JК
Тайна Вильгельма Шторица :: Верн Жюль
Страница: 154 из 160Мы какбы условились об этом молча, не сказав друг другу ни слова.
Зато мы оба не переставали допрашивать несчастного Германа, в несбыточной надежде выведать у него то, чего он, без сомнения, и сам не знал. Нелепо было думать, что такой сложный химический секрет мог быть понят и усвоен безграмотным, некультурным стариком лакеем.
В конце концов мы пришли к убеждению, что наши старания бессмысленны и бесцельны, а так как против Германа не было никаких серьезных улик, то постановлено было выпустить его на свободу.
Несчастному старику не пришлось, однако, воспользоваться оказанным ему снисхождением. Когда тюремный надзиратель отпер камеру, чтобы его выпустить, то нашел только его труп, лежавший на койке. Произведенное вскрытие показало, что старик умер от апоплексического удара.
Исчезла наша последняя надежда. Пришлось убедиться, что тайна Вильгельма Шторица так и останется неузнанной навсегда.
В бумагах, отобранных при обыске на бульваре Текели и хранившихся в полицейском управлении после тщательного их просмотра оказались только неясные формулы, какие-то непонятные заметки по физике и химии — и больше ничего. Это нисколько не прояснило вопроса и не давало оснований для того, чтобы восстановить формулу состава, которым пользовался Вильгельм Шториц для своих преступных целей.
Палачу Миры не подняться из небытия, куда его погрузил сабельный удар Гаралана. И Миру мы не увидим до тех пор, пока она не будет лежать на смертном одре.
Зато мы оба не переставали допрашивать несчастного Германа, в несбыточной надежде выведать у него то, чего он, без сомнения, и сам не знал. Нелепо было думать, что такой сложный химический секрет мог быть понят и усвоен безграмотным, некультурным стариком лакеем.
В конце концов мы пришли к убеждению, что наши старания бессмысленны и бесцельны, а так как против Германа не было никаких серьезных улик, то постановлено было выпустить его на свободу.
Несчастному старику не пришлось, однако, воспользоваться оказанным ему снисхождением. Когда тюремный надзиратель отпер камеру, чтобы его выпустить, то нашел только его труп, лежавший на койке. Произведенное вскрытие показало, что старик умер от апоплексического удара.
Исчезла наша последняя надежда. Пришлось убедиться, что тайна Вильгельма Шторица так и останется неузнанной навсегда.
В бумагах, отобранных при обыске на бульваре Текели и хранившихся в полицейском управлении после тщательного их просмотра оказались только неясные формулы, какие-то непонятные заметки по физике и химии — и больше ничего. Это нисколько не прояснило вопроса и не давало оснований для того, чтобы восстановить формулу состава, которым пользовался Вильгельм Шториц для своих преступных целей.
Палачу Миры не подняться из небытия, куда его погрузил сабельный удар Гаралана. И Миру мы не увидим до тех пор, пока она не будет лежать на смертном одре.