Тайна Вильгельма Шторица   ::   Верн Жюль

Он говорил, что ваш брат имел в Будапеште огромный успех как художник и что таким же успехом пользуется он теперь и в Раче.

— А про Родериков что этот офицер говорил? — допытывался я у лейтенанта полиции. — Тоже хвалил их?

— О да. Сам доктор — настоящий ученый в полном смысле этого слова. И в Венгрии, и в Австрии — он знаменит повсюду. Нахватал чинов и всяких отличий. Мадемуазель Мира Родерих, говорят, красавица. Вообще, ваш брат, кажется, делает отличную партию, его и вас можно поздравить.

— Марк в свою невесту влюблен по уши, — сказал я, — и отзывы его о ней — сплошной восторг.

— Тем лучше, любезный Видаль; так вот вы и передайте ему мои поздравления и пожелания всего наилучшего. Только вот что… не знаю, не будет ли с моей стороны нескромностью сказать вам про одну вещь…

— Про какую? — удивился я.

— Не знаю, писал ли вам о ней ваш брат… Это было еще задолго до его приезда в Рач… За несколько месяцев…

— Задолго до его приезда?.. Что же такое? — спросил я.

— Мадемуазель Родерих… Наверное, дорогой Видаль, ваш брат об этом и не знает, раз он вам не писал.

— Объясните, мой друг, на что вы, собственно, намекаете? Я не понимаю.

— Кажется, перед тем за мадемуазель Родерих многие сватались и в особенности добивался ее руки один господин с видным положением и с именем. Так мне по крайней мере рассказывал тот будапештский офицер, которого я видел в посольстве.

— Чем же кончилось сватовство этого господина?

— Доктор Родерих ему отказал.