Тайна королевы   ::   Зевако Мишель

И тут же продолжила:

— Я от всей души порадовалась, узнав, что тебе удалось вырваться из лап тех молодчиков, что волокли тебя на виселицу… Бедный мой Ландри, они хотели тебя вздернуть… ты даже не знаешь, как мне стало горько, когда я представила тебя болтающимся в петле, с высунутым языком… Ах, ведь я ни минуты не сомневалась, что ты вот-вот погибнешь… помощи-то ждать было неоткуда. А как жалобно ты озирался по сторонам, не то что сейчас, сейчас-то вид у тебя уверенный и неприступный. Господи Иисусе! Я на всю жизнь запомню, какую жалкую мину ты скорчил!.. Я до сих пор… до сих пор опомниться не могу. Никак в себя не прийду.

Она говорила о своей радости с таким слезливым и мрачным видом, что сомнений не было: она необычайно расстроилась, увидев его снова живым и здоровым. Рассказывая же, как Ландри вели на виселицу, она вся дрожала от злобной радости, и вскоре Кокнару, ни на секунду не спускавшему с нее глаз, все стало ясно:

— Да, я прекрасно знаю, как тепло ты ко мне относишься.

Она мгновенно поняла насмешку, таившуюся в словах Ландри; впрочем, он и не собирался ее скрывать. Ничуть не смутившись, Ла Горель вновь перешла на свой обычный слащавый тон:

— Ты что, не веришь мне? Мы же старые друзья, верно?

И, опустив очи долу и попытавшись покраснеть, она жеманно засюсюкала:

— Я ничего не забыла… я не забыла о тех нежных чувствах, что связывали нас долгое время. Ты был первым мужчиной, который заключил меня, тогда еще невинную девушку, в свои объятия.