Тарзан (Сборник рассказов)   ::   Берроуз Эдгар Райс

— Я знаю одного человека на острове Иллили, который с радостью приобрел бы их, — упорствовал Чанд. — Нельзя позволить Шмидту выбросить зверей за борт.

Ласкары переговаривались на своем родном диалекте, уверенные в том, что матросы-китайцы не понимают их. Однако они ошибались. Лум Кип, пересекший однажды Китайское море на фелуке, команда которой состояла из ласкаров, выучил их язык. А также возненавидел ласкаров, потому что они третировали его на протяжении всего рейса и не поделились добром, захваченным в результате пиратских вылазок. Однако Лум никак не показал, что понял смысл разговора, — его лицо сохраняло обычное выражение глубокого безразличия, а сам он невозмутимо попыхивал своей длинной трубкой.

Человек в большой железной клетке часто целыми часами расхаживал взад-вперед. Время от времени он подпрыгивал, хватался за решетку потолка клетки и, перебирая руками и раскачиваясь, двигался бросками от одного конца клетки до другого. Стоило кому-нибудь приблизиться, как он прекращал упражнение, ибо проделывал его не для забавы, а для того, чтобы сохранить в форме свое могучее тело и не дать ему деградировать за время заточения.

Джанетт Лейон часто навещала его, проверяя, регулярно ли его кормят и всегда ли у него есть вода. Она пыталась научить его своему родному языку — французскому, но в этом не преуспела. Тарзан сознавал, что с ним произошло, и, хотя не мог говорить и не понимал речи людей, мыслил он по-прежнему связно и логично.