Точка возврата   ::   Санин Владимир Маркович

— Мы с Зоей этим летом были в Ялте, — похвастался Гриша. — Дикарями.

— Между прочим, на крыльях лед, — прильнув к иллюминатору, поведал Зозуля.

— Арктика… — напомнил Белухин. — Потому и лед, а не эти, как их… настурции.

— "Мне миленок подарил аленький цветочек…", — пропела Лиза. — Игорь, а ты какие цветы любишь?

Чистяков оторвался от иллюминатора.

— В самом деле, лед. И много!

— Арктика, — важно сказал Гриша. — Кухня погоды!

— Ты какие, говорю, цветы любишь? — переспросила Лиза.

— Ну, гвоздики, — наугад, чтобы отделаться, сказал Чистяков.

— Как Оскар Уайльд, — будто про себя пробормотала Невская.

— Один из моих любимейших писателей, — оживился Чистяков. — Обожаю его пьесы и «Дориана Грея».

— Слишком изыскан, — сказала Невская. — Развлекает, но не волнует.

— К тому же не входит в школьную программу, — Чистяков фыркнул. — А Чехов входит.

— Напрасно иронизируете, Игорь, — отозвалась Невская. — В одной его «Скучной истории» больше ума и сердца, чем в собраниях сочинений иных писателей.

Самолет так тряхнуло, что не все удержались на своих местах.

— Ого! — воскликнул Зозуля, потирая плечо. — Пляски святого Витта.

Солдатов, который чуть не свалился со скамьи, поднял голову, протер глаза.

— Бетономешалка чертова! Все летим?.. Брюхо подвело.

— Потерпи, Слава, минут через сорок, говорят, будем на Среднем, — утешила Лиза.

— По расчету, — поправил Гриша.