Точка возврата   ::   Санин Владимир Маркович

Шутки до Семена доходили с трудом, но был он чудовищно силен, и остряки шутили, на всякий случай оставляя дверь открытой.

Напарником Семена был Петя Голошуб, слесарь-сварщик со Среднего. Он вез с собой сварочный агрегат, без которого, как выяснилось из разговора с Блинковым, стойку шасси восстановить невозможно. Пашков предполагал оставить Голошуба на Медвежьем и, не задерживаясь, идти к Треугольному или Колючему, куда — на месте будет виднее.

Впереди показались два поставленных крест-накрест шеста.

— Трещина, — поведал Кузя, сворачивая направо, — вчерась чуть в ней не искупался, будь она проклята. К знаку?

Пашков кивнул, и вездеход с ревом вполз на твердую поверхность. Это был совсем крохотный островок Безымянный, затерянная в Карском море капля суши, и на ней — тригонометрический знак с вырезанной ножом буквой "у", свидетельствовавшей о том, что несколько десятилетий назад здесь побывал Урванцев.

Люди вышли из вездеходов, потопали валенками, размялись. На треноге виднелись многочисленные следы медвежьих когтей, а внутри, точно на месте астрономических наблюдений, лежал камень с металлическим штырем.

— Смотри ты, где мишка отметился, — удивился Голошуб, показывая на глубокую зарубку чуть ли не на верху треноги. — Подпись, что ли?

— Семка написал бы «Семен плюс Нюра равняется любовь», а тот медведь был неграмотный, — пояснил Кузя.