JК
Томек ищет Снежного Человека :: Шклярский Альфред
Страница: 189 из 376Перед тем, как отправиться в дальнейший путь, переводчик снабдил белых сагибов оригинальными очками. Они состояли из деревянных оправ, в которых вместо стекол находилась сетка из конского волоса. Такие очки нужны для защиты глаз от белизны вечных снегов, залегающих в горах, — ведь неосторожные путешественники часто заболевали так называемой «снежной слепотой».
Начиная от Балтала, дорога стала непрерывно подниматься в гору, вплоть до перевала Зоджи — единственного перевала в высоком хребте западных Гималаев [100] . Подход к перевалу был тяжелым и опасным. Тропинка вела вдоль обрывистых склонов, часто нависая над пропастями. Любой неосторожный шаг человека или животного мог стать причиной падения в бездну.
Пандит Давасарман ехал впереди. За ним Удаджалак, потом боцман, Томек, Вильмовский и остальные люди с вьючными лошадьми. Боцман побледнел, потому что его конь, вместо того, чтобы идти посредине узенькой тропинки, взбирался в гору по самому краю пропасти. Хотя моряк несколько раз пытался вынудить лошадь повернуть к середине тропинки, та упорно возвращалась на край.
— Вот глупая тварь, не слушается, да и только, — взорвался, наконец, боцман. — Она готова полететь в пропасть и увлечь за собой меня.
— В чем дело, боцман? — встревожился Томек.
— Никак не могу заставить паршивую клячу держаться середины этой проклятой тропы, — взволнованно ответил боцман. — Эта тварь упрямо плетется по самому краю пропасти.
Начиная от Балтала, дорога стала непрерывно подниматься в гору, вплоть до перевала Зоджи — единственного перевала в высоком хребте западных Гималаев [100] . Подход к перевалу был тяжелым и опасным. Тропинка вела вдоль обрывистых склонов, часто нависая над пропастями. Любой неосторожный шаг человека или животного мог стать причиной падения в бездну.
Пандит Давасарман ехал впереди. За ним Удаджалак, потом боцман, Томек, Вильмовский и остальные люди с вьючными лошадьми. Боцман побледнел, потому что его конь, вместо того, чтобы идти посредине узенькой тропинки, взбирался в гору по самому краю пропасти. Хотя моряк несколько раз пытался вынудить лошадь повернуть к середине тропинки, та упорно возвращалась на край.
— Вот глупая тварь, не слушается, да и только, — взорвался, наконец, боцман. — Она готова полететь в пропасть и увлечь за собой меня.
— В чем дело, боцман? — встревожился Томек.
— Никак не могу заставить паршивую клячу держаться середины этой проклятой тропы, — взволнованно ответил боцман. — Эта тварь упрямо плетется по самому краю пропасти.