Тридцать лет среди индейцев   ::   Теннер Джон

Милях в трех от этого места, плывя вниз по реке, мы увидели на берегу индейца, который крикнул мне: «Друг, любишь ли ты свежую оленину?»

Когда я ответил утвердительно и остановил каноэ, он положил в него большого жирного оленя и сказал: «Может быть, тебе доставит удовольствие мясо этого оленя, которого я только что убил».

С этими словами он собрался уходить, но я позвал его назад и, несмотря на отказ взять какую-нибудь плату за оленя, дал ему немного пороху, несколько пуль и кремней, за что он очень меня благодарил.

Как-то мне удалось подстрелить журавля, и я бросился в воду, чтобы достать его, хотя был сильно разгорячен от работы. Вскоре мне стало плохо, но, не подумав о причине этого недомогания, я опять полез в воду за другой добычей. Тут болезнь свалила меня. Приступ лихорадки был таким сильным, что, опасаясь смерти, я велел старому Курильщику отвести детей к губернатору Кларку, так как верил, что тот поможет им добраться до моих родных. Но мои опасения не оправдались, я начал быстро поправляться и через несколько дней смог продолжить путешествие. По дороге мы встречали множество индейцев поттаватоми. Их палатки большими скопищами стояли почти на каждом изгибе реки. Некоторые поттаватоми плыли в каноэ по реке, и тогда мы путешествовали вместе. Однажды из палатки на берегу выбежал человек и спросил, кто я такой. Когда я ему ответил, индеец осведомился, можно ли моим детям есть мед. На мой ответ, что, пожалуй, можно, он прислал к нам двух юношей, которые принесли по большой миске меду и передали их мне.

Так мы спустились вниз по реке Иллинойс, причем я добывал много дичи, у нас всегда было вдоволь еды, и здоровье мое все время улучшалось. Вскоре мы добрались до Сент-Луиса.