У последней границы   ::   Кервуд Джеймс оливер

Джуно, Скагвэй и Кордова ничего для него не значили, разве только что они тоже принадлежали Аляске. Его тянуло дальше на север, в обширные тундры, к великим достижениям, ожидавшим его впереди. Теперь он был уверен в себе, и кровь бурлила в его жилах. Поэтому он не жалел о том, что провел семь месяцев в полном одиночестве в Штатах. Он убедился собственными глазами, что близок час, когда Аляска добьется своего.

Золото! Алан расхохотался. Золото имеет свою прелесть, свою романтику, свою заманчивость. Но что значит все золото, скрытое в горах, в сравнении с той великой целью, на благо которой он работал! У него осталось впечатление, что все, с кем он ни встречался на юге, представляли себе Аляску только в связи с золотом. Всегда золото, золото раньше всего, а потом — лед, снег, вечная ночь, безлюдные и бесплодные тундры, вечно нахмуренные скалистые горы, нависшие над изрытой землей, где люди борются с судьбой и где выживают лишь наиболее приспособленные. Золото — вот рок, нависший над Аляской. Когда люди думают о ней, перед их глазами встают только дни золотой горячки. Чилькут, Белый Конь, Досон и Сэркл-Сити 2 . Им трудно освободиться от воспоминаний о романтике, подвигах и трагедиях умерших людей.

Но сейчас они уже начинают менять свое мнение. Их глаза понемногу раскрываются. Даже правительство проснулось, когда убедилось, что с постройкой железнодорожной ветки к северу от горы св. Ильи связано еще многое другое, кроме взяточничества.