JК
Смеющийся полицейский :: Валё Пер
Страница: 230 из 269И в этот момент зазвонил телефон.
Он на какое-то мгновение заколебался, потом одним глотком осушил бокал и пошел в спальню, чтобы взять трубку.
— Добрый день. Моя фамилия Фрёйд.
— Очень приятно, — сказал Колльберг в блаженной уверенности, что он не числится в списке резервных сотрудников и даже новое групповое убийство не сможет вытащить его на снег. Для таких дел выделяются соответствующие люди. Например, Гюнвальд Ларссон, которого внесли в список тех, кого следует поднимать по тревоге, и Мартин Бек, которому приходится расплачиваться за то, что он входит в состав высшего руководства.
— Я работаю в психиатрическом отделении Лонгхольменской тюрьмы, — сказал голос в трубке. — У нас здесь есть больной, которому обязательно нужно поговорить с вами. Его фамилия Биргерсон. Он утверждает, что обещал и что это очень важно…
Колльберг нахмурился.
— А сам он не может подойти к телефону?
— К сожалению, нет. Это противоречит нашим правилам. В настоящий момент он проходит…
Лицо Колльберга грустно вытянулось. Даже в рождественский вечер он не имеет права…
— Хорошо, — сказал он, — я выезжаю, — и положил трубку.
Жена, которая услышала последнюю фразу, сделала большие глаза.
— Мне нужно съездить в Лонгхольменскую тюрьму, — с унылым видом сказал он. — Ума не приложу, где можно сейчас найти машину, которая повезла бы туда в такое время, на Рождество!
— Я отвезу тебя, — предложила Оса Турелль. — Я ничего не пила.
Он на какое-то мгновение заколебался, потом одним глотком осушил бокал и пошел в спальню, чтобы взять трубку.
— Добрый день. Моя фамилия Фрёйд.
— Очень приятно, — сказал Колльберг в блаженной уверенности, что он не числится в списке резервных сотрудников и даже новое групповое убийство не сможет вытащить его на снег. Для таких дел выделяются соответствующие люди. Например, Гюнвальд Ларссон, которого внесли в список тех, кого следует поднимать по тревоге, и Мартин Бек, которому приходится расплачиваться за то, что он входит в состав высшего руководства.
— Я работаю в психиатрическом отделении Лонгхольменской тюрьмы, — сказал голос в трубке. — У нас здесь есть больной, которому обязательно нужно поговорить с вами. Его фамилия Биргерсон. Он утверждает, что обещал и что это очень важно…
Колльберг нахмурился.
— А сам он не может подойти к телефону?
— К сожалению, нет. Это противоречит нашим правилам. В настоящий момент он проходит…
Лицо Колльберга грустно вытянулось. Даже в рождественский вечер он не имеет права…
— Хорошо, — сказал он, — я выезжаю, — и положил трубку.
Жена, которая услышала последнюю фразу, сделала большие глаза.
— Мне нужно съездить в Лонгхольменскую тюрьму, — с унылым видом сказал он. — Ума не приложу, где можно сейчас найти машину, которая повезла бы туда в такое время, на Рождество!
— Я отвезу тебя, — предложила Оса Турелль. — Я ничего не пила.