Великолепное Ориноко   ::   Верн Жюль

Он стал поднимать несчастного и наклонил свое лицо к его лицу, стараясь уловить признаки дыхания… Затем он произнес:

— Он жив!.. Жив!

В самом деле, сержант Мартьяль слабо вздохнул. В этот момент его рука поднялась и снова бессильно опустилась. Затем его глаза на секунду раскрылись, и он взглянул на миссионера…

— Вы… полковник!.. Там… Альфаниз!..

И он потерял сознание, произнеся эту отрывистую фразу.

Отец Эсперанте поднялся, охваченный страшным смущением, теряясь в мыслях и догадках. Сержант Мартьяль тут… но кто тот юноша, который отправился с ним на розыски своего отца и которого не было с ним?.. Почему оба они в этой отдаленной области Венесуэлы?.. Кто объяснит ему все эти непонятные вещи, если несчастный умрет, не сказав больше ни слова?.. Нет, он не умрет!.. Миссионер спасет его еще раз, как он уже спас его однажды на поле сражения… Он будет бороться со смертью…

По его приказанию подъехала одна из телег, и сержант Мартьяль был уложен в нее на подстилку из травы. Ни глаза, ни губы его не открылись. Но слабое дыхание все же колебало его грудь.

Движение вперед продолжалось. Отец Эсперанте держался около телеги, где лежал его старый товарищ по оружию, узнавший его после такой продолжительной разлуки, — сержант, оставленный им четырнадцать лет назад в Бретани, которую полковник Кермор покинул с мыслью никогда не вернуться!.. И вот он находит его здесь, в этом потерянном краю… раненого… может быть, рукой этого негодяя Альфаниза…

«Итак, — думал он, — Гомо не ошибся, когда говорил о сержанте Мартьяле… Но что он хотел сказать?..