Великолепное Ориноко   ::   Верн Жюль

— Это правда, племянник, и я готов ждать, когда покажется пароход из Сен-Назера, — пироскаф, как говорят там, — греческое слово, которое я никогда не мог понять!

— Если мы и увидим этот пироскаф, — ответил юноша, — мы все же не сядем на него, дядюшка… пусть он идет своей дорогой… Нант для нас теперь там, где мой отец. Не правда ли?..

— Да, там, где полковник. Когда мы разыщем его, когда он узнает, что он не один на свете… он опять спустится по течению этой реки в лодке… потом на «Боливаре»… потом он сядет с нами на пароход, идущий в Сен-Назер, — уж на этот раз для того, чтобы действительно вернуться во Францию.

— Как бы я желал этою! — пробормотал Жан. Когда он произносил эти слова, его взгляд был направлен к деревьям, отдаленные силуэты которых вырисовывались на юго-востоке. Затем, вспомнив, по-видимому, замечание, которое справедливо сделал Мартьяль относительно сходства Луары и Ориноко в этой части последнего, он сказал:

— Есть кое-что, что можно видеть здесь, на этих реках, в известное время года и чего нет ни на верхней, ни на нижней Луаре.

— Что такое?..

— Это черепахи. Каждый год, около середины марта, они кладут здесь свои яйца и зарывают их в песок.

— А, здесь есть черепахи?

— Тысячи! Даже та речка, которую ты можешь видеть на правом берегу, прежде чем называться рекой Шаффаньона, называлась рекой черепах.

— Если она так называлась, то, вероятно, заслужила это имя… Но до сих пор я не вижу.,.

— Немножко терпения, дядюшка Мартьяль! Хотя время кладки яиц уже прошло, ты все же увидишь черепах в таком количестве, что просто не поверишь…

— Но если кладка яиц кончилась, мы не сможем полакомиться яйцами, которые, как мне говорили, очень вкусны…

— Великолепны! А их мясо, пожалуй, еще вкуснее.