Ветры travela   ::   Эпштейн Арнольд

Хотя не знали еще, что эта поездка окажется самой волнующей страничкой путешествия. Потому что неожиданно для самих себя вдруг попали в Россию. Ту, в которую уже никогда не сможем вернуться.

"Кадеты, - старичок-служитель с почтением поклонился в сторону шеренги белых крестов и продолжил: - Что в тридцатые годы помирали, что сейчас всех хороним одинаково. Кадеты..." А еще на Сен-Женевьев нашли свое последнее пристанище Гиппиус и Мережковский, Бунин, Галич, Тарковский, Нуриев...

Здесь совсем другой русский язык. Стыдно и неловко об этом говорить, но он лучше и чище того, каким пользуемся мы. На Сен-Женевьев произошла самая, наверное, трогательная наша французская встреча. С последней - да очевидно, уже последней представительницей первой волны русской эмиграции. Елене Константиновне Кац, урожденной Нарышкиной - 84. Наша между прочим почти землячка - из Вольска. "Так вам было семь, когда вас увезли из России? по-журналистки уточнили мы. "О нет, живо возразила она. - Я была значительно старше. Мне было восемь!"

Мы проговорили часа, наверное, полтора. Стоя. В тесной кладбищенской сторожке был всего один стул, и занять его в присутствии гостей она категорически отказывалась. Зато сфотографироваться согласилась сразу и охотно: "Для меня это большая честь - такому пожилому человеку, как я, редко доводится бывать объектом внимания...