JК
Вода и пламень :: Тазиев Гарун
Страница: 2 из 210Всю эту братию окрестили «учеными» профессиональные моряки – старпом Саут, стармех Монтюпе, боцман Бельтран, электрик Мартен, радист Соваж, механик Леандри и кок Анен; всего нас насчитывалось на «Калипсо» двадцать человек. Кого не хватало на судне, так это простых матросов: как повелось, именно на эту статью расхода у экспедиции не хватило средств.
Вот почему представителям разнообразных научных дисциплин пришлось сразу же отбросить мысль о прогулочном рейсе. Еще до выхода в море мы прошли обкатку в Тулоне, два дня перетаскивая на лямках снаряжение по булыжной набережной военного порта; этого срока вполне хватило на то, чтобы превратить интеллигентов в нормальных людей. И теперь они стояли вахту не хуже заправских марсовых.
В полураскрытую дверь каюты всунулась голова Дюпа.
– Мсье Шербонье, там нужно помыть палубу…
Шербонье, сорокалетний зоолог из музея природоведения, захлопнул книжку, которую пытался читать наперекор бортовой качке, и свесил ноги с верхней койки прямо к моему лицу.
– Ну, Дюпа, нагрел меня-таки!
Он втиснулся в узенькое пространство между переборкой и нижней койкой, откинул падавшую на глаза черную прядь, зажег прилипшую к губе сигарету и принялся одеваться. Судно раскачивало все сильнее, и я не без удовольствия думал о том, как хорошо, что жребий меня миновал и можно остаться под одеялом. Мой спутник тщательно застегнул доверху робу, натянул резиновые сапоги, двумя шагами пересек каюту и, ухватив ручку двери, бросил:
– Повезло вам! Спокойной ночи.
Спокойной ее, правда, никак не назовешь.
Вот почему представителям разнообразных научных дисциплин пришлось сразу же отбросить мысль о прогулочном рейсе. Еще до выхода в море мы прошли обкатку в Тулоне, два дня перетаскивая на лямках снаряжение по булыжной набережной военного порта; этого срока вполне хватило на то, чтобы превратить интеллигентов в нормальных людей. И теперь они стояли вахту не хуже заправских марсовых.
В полураскрытую дверь каюты всунулась голова Дюпа.
– Мсье Шербонье, там нужно помыть палубу…
Шербонье, сорокалетний зоолог из музея природоведения, захлопнул книжку, которую пытался читать наперекор бортовой качке, и свесил ноги с верхней койки прямо к моему лицу.
– Ну, Дюпа, нагрел меня-таки!
Он втиснулся в узенькое пространство между переборкой и нижней койкой, откинул падавшую на глаза черную прядь, зажег прилипшую к губе сигарету и принялся одеваться. Судно раскачивало все сильнее, и я не без удовольствия думал о том, как хорошо, что жребий меня миновал и можно остаться под одеялом. Мой спутник тщательно застегнул доверху робу, натянул резиновые сапоги, двумя шагами пересек каюту и, ухватив ручку двери, бросил:
– Повезло вам! Спокойной ночи.
Спокойной ее, правда, никак не назовешь.